Следите за нашими новостями!
Philology.ru - Русский филологический портал
Твиттер      Google+
Русский филологический портал

А. А. Бурыкин

О СООТНОШЕНИИ ПОНЯТИЙ “ЛИТЕРАТУРНЫЙ ЯЗЫК” И “ПИСЬМЕННЫЙ ЯЗЫК” ПРИМЕНИТЕЛЬНО К ЯЗЫКАМ МАЛОЧИСЛЕННЫХ НАРОДОВ СЕВЕРА РФ

(Материалы конференции, посвященной 90-летию со дня рождения члена-корреспондента РАН А. Н. Десницкой. - СПб., 2002. - С. 33-40)

 
Говоря о письменной форме языка и отдельных документах, представляющих письменную форму языка, следует разграничивать несколько ситуаций, которые различаются по признакам сфер функционирования документов и их предназначенности. В принципе любые текстовые или словарные записи на любом языке могут быть предметом филологического анализа на уровне фонетики и графики. Однако далеко не каждый записанный текст может рассматриваться как форма письменности того языка, который представлен в данном тексте - даже при наличии большого количества известных и изданных фольклорных материалов некоторые языки народов мира и России рассматриваются как бесписьменные, поскольку письменные тексты на этих языках существуют только за пределами говорящих на них этносов.
Непременное условие признания языка письменным - это функционирование письменности внутри того круга постоянных пользователей языка, для большинства которых он является родным, хотя среди них могут быть также лица, не принадлежащие к данному этносу по рождению. Однако и в таких случаях ситуация будет далеко не однозначной. Здесь возможны два случая - с одной стороны, письменная форма конкретного языка может быть ограничена в применении в отдельных сферах использования языка (например, в религиозном вероучении и обрядах) или отдельных средах использования языка (например, среди служителей культа, высокообразованных людей и т.п., или же наоборот, в начальном образовании), с другой стороны, внутри этноса может функционировать несколько региональных вариантов письменного языка, а при диглоссии - даже несколько письменных языков.
В разных языковых ситуациях параметры стандартизации письменной формы языка и внешняя форма стандарта письменного языка, конкретно - графическая система языка могут быть различными. Все возможные ситуации использования письменной формы языка в условиях социальных или функциональных ограничений на использование письменного языка или отсутствия таких ограничений, и при наличии или отсутствии стандарта графической системы представлены в следующей таблице:
 
  Пользование письменностью только внутри отдельных социальных сред Пользование письменностью внутри этноса или территориальной группы Пользование письменностью только за пределами этноса Надэтническое распространение письменной формы языка
Социально или функционально ограниченное распространение письменности Распространение письменности только в отдельных средах использования языка: письменный язык может не совпадать с этническим языком Противопоставление наддиалектной письменной формы языка и диалектных форм Письменная форма выступает как средство фиксации культурно значимого материала (фольклор, образцы литературы) Ограниченное распространение письменной формы языка за пределами этноса
Неограниченное распространение письменности Диглоссия: один из письменных языков совпадает с этническим языком Соответствие письменного и разговорного языка: возможное существование письменных форм диалектов Письменная форма представляет фиксацию языкового материала безотносительно к форме и содержанию Неограниченное распространение письменной формы языка за пределами этноса в разных функциональных формах
Нормированное письмо (единая письменная норма) Ограниченная функция письменной формы языка внутри социальных сред Инновационные системы письма типа миссионерских письменностей (не имеющие применения за пределами этноса) Письменная форма соотносится с фонетической или фонологической транскрипцией: стандарт применяемой транскрипции Использование графической системы языка во всех случаях пользования языком
Отсутствие единой письменной нормы: существование нескольких норм или отдельных норм для разных языков Параллельное использование нескольких графических систем, различающихся по внешней форме - от графического стиля до иной системы письма Использование архаических или инновационных графических систем для региональных вариантов помимо официально принятого стандарта графической формы языка Разнообразие использованных транскрипций, лингвистическая
неопределенность транскрипций		 Разнообразие средств передачи графики языка на вторичном уровне: транслитерации, национальные транскрипции; отказ от использования письменности, традиционной для данного языка
 
Исходя из представленной классификации, в которую укладываются и старописьменные, и младописьменные языки, и те языки, носители которых не пользуются письменной формой своего родного языка, можно попытаться внести уточнения в понятия "письменный язык" и "младописьменный язык".
Письменным языком можно считать такой язык, письменная форма которого в синхронном состоянии используется всеми представителями коллектива без социальной или функциональной специфики, и является признанной за пределами коллектива (т.е. она используется при обучении языку, воспроизведении примеров в научных описаниях языка, сохраняется в художественной литературе в иноязычных отрывках текстов).
Младописьменным языком можно называть такой язык, письменная форма которого имеет какую-то степень распространения только внутри коллектива пользователей и не имеет поддержки за его пределами - например, язык, для научного описания которого обычно не используется его собственная графическая система. Для младописьменных языков репертуар типов текстов соответствует не максимальной функциональной модели письменного языка в полном объеме, а каким-то “свернутым” вариантам этой модели. Письменная форма таких языков, как долганский, юкагирский, удэгейский, ительменский, получивших письменность лет 20-30 назад, а также и письменность ряда языков, называемых младописьменными - нивхского, селькупского и возможно, некоторых других языков народов Севера - все же не имеет общеэтнического распространения, так как она ограничивается рамками школьного начального обучения. Таким образом, наряду с процессами распространения письменности в связи с обучением грамоте на родном языке, характерными для 30-х-начала 40-х годов ХХ века, можно проследить и обратный процесс - процесс постепенного ограничения сфер использования письменной формы этнического языка и уменьшения числа социальных сред функционирования письменности. Что касается проблемы соотношения понятий "письменный язык" и "литературный язык", то она будет затронута далее на конкретном языковом материале.
Вопрос о том, что такое “литературный язык” применительно к языкам малочисленных народов на основании конкретных текстов по существу до настоящего времени не ставился, хотя в литературе имеется много рассуждений о том, применимо ли вообще к новописьменным языкам малочисленных народов понятие литературного языка, есть ли различия между письменной формой опорного диалекта и литературным языком, и т.п. В этой сфере существуют три точки зрения: 1) “Литературный язык” - это письменная форма того диалекта, который официально положен в основу некоего стандарта, функционирующего в тех формах, которые задаются извне либо диктуются потребностями пользования данным языком (школьное преподавание, газеты, просветительская литература, переводная художественная литература, радио); 2) “Литературный язык”- это наддиалектная форма существования языка, функционально не соотносимая с диалектами, а в структурном отношении характеризующаяся наличием тех черт, которые являются общими для всех или большей части диалектов; 3) “Литературный язык” - это язык оригинальной художественной литературы, экстраполируемый на другие функциональные сферы языка (данное понимание литературных языков нашло широкое распространение в среде представителей творческой интеллигенции народов Севера в 60-е-70-е годы ХХ века).
Теоретические установки 30-х годов ХХ века в отечественном североведении не делали сколько-нибудь заметного различия между литературным языком и его опорным диалектом. Оговаривалось, что в основе литературного языка должен лежать. не обруселый и не наиболее отсталый диалект. Стоит указать, что в основе выбора диалектной базы для каждого из новописьменных языков лежали не только названные здесь критерии, а критерии, названные выше, подходили далеко не ко всем языкам народов Севера из тех, для которых создавалась письменность. Чаще всего создатели письменных языков народов Севера все-таки руководствовались не столько исходными установками политического характера, сколько здравым смыслом, и для большинства этих языков выбор диалектной базы для письменного языка оказался правильным. При всех оговорках социального характера по существу понятие "литературный язык" было тождественно понятию письменного языка: единственная нестыковка этих понятий может быть отмечена при распространении понятия “литературный язык” одной народности на другую народность (в частности, в 30-е годы предполагалось распространение нанайского литературного языка на ульчей, эвенкийского - на негидальцев, удэгейского - на орочей): здесь так и осталось неясным, имелось ли в виду при этом "обслуживание" народов письменным языком или использование другого языка в качестве официального языка также и в устной форме.
До 70-х годов ХХ века проблема статуса письменных языков и приложимости понятия “литературный язык” применительно к языкам малочисленных народов Севера не находила решения. В.А. Аврорин полагал, что наличие письменности в любой сфере языка уже делает язык литературным, О.П. Суник, будучи его идейным оппонентом по многим проблемам, полагал, что литературный язык - это язык с большой функциональной нагрузкой или же язык художественной литературы, и отмечал, что в роли
литературного языка у народов Севера России функционирует русский язык. Оба исследователя были по-своему неправы, и тем обиднее, что проблема литературного языка остается наименее разработанной как раз применительно к нанайскому языку, которым занимались оба названных североведа. Позднее, в 70-е-80-е годы, применительно к младописьменным языкам для многих специалистов предпочтительным казалось наименование не “литературные языки”, а “письменные языки”.
Наименования “письменный язык” и “литературный язык” в приложении к языкам народов Севера и миноритарным языкам вообще ориентированы либо на форму существования (устный / письменный язык), либо на функции (обиходный / необиходный язык). Отождествление понятий письменного и литературного языка в противоположность разговорному языку складывалось из практики использования языков: письменный язык исключался из повседневного обихода в активном пользовании, литературный язык не имел устной формы вовсе. Что касается лингвистических характеристик письменного языка в соотношении с диалектом-основой письменного языка, которые как раз и должны были прояснить вопрос о статусе языка письменных текстов (письменная форма диалекта / наддиалектная языковая формация), то этот вопрос в отношении языков малочисленных народов Севера обычно не ставился вовсе.
Есть и еще одно противопоставление, недостаточно отчетливо выраженное в теоретических установках отечественного североведения - это реальное соотношение основного "опорного" диалекта, лежащего в основе письменного "литературного" языка, и самого "литературного языка" в области грамматики и лексики. Сама по себе ориентация того, что подразумевалось под литературным языком, на какой-то диалект в устной форме, достаточно многофункциональный по сферам употребления, представлялась вполне разумной, однако вопрос о реальном соотношении двух языковых формаций не поднимался применительно ни к одному из языков, которые могли бы стать объектом такого рода исследования.
В теории “литературный язык” - это не письменный язык, а “обработанный” язык в устной и письменной формах. Исходя из этого необходимо дать ответ на два вопроса: о степени обработки языка и сферах функционирования обработанного языка - только тогда можно приблизиться к проблеме того, существуют ли вообще литературные языки у малочисленных народов Севера.
Отличительная особенность литературного языка применительно к языкам малочисленных народов Севера исходя из особенностей их функционирования - это тождество литературного языка и письменного языка. Но источник этого тождества заключается не в специализированности формы реализации литературного языка, а скорее в отсутствии у этих литературных языков устной формы, т.е. отсутствия различных официальных вариантов устного языка. Специфика таких языков как литературных заключается в их исключительно письменной форме, в ограниченности количества типов текстов, в ограниченности (прежде всего профессиональной ограниченности) активного типа пользования литературным языком для порождения текстов, в тесной связи становления и развития этих языков с русско-национальным двуязычием. Даже если причислить сюда же ограниченный объем знаний о том или ином младописьменном языке на момент появления письменности - этот фактор для языка станет чисто количественной характеристикой, и выразится в объеме словаря, соотношении исконной лексики и заимствований, количестве и объеме синонимических рядов, но он вовсе не сможет помешать констатировать наличие обработанной формы языка как основного признака литературного языка.
Вторая особенность литературного языка (из дальнейшего изложения явствует, что понятие "литературный язык" придется-таки принять всерьез по крайней мере для некоторых языков народов Севера) - это условия его появления и функционирования на первоначальном этапе развития по крайней мере с 30-х до середины 50-х годов XX века. Эта особенность состоит в том, что литературные языки малочисленных народов, на которых создавалась письменность, зародились вне своей этнической среды - они зародились в среде двуязычных пользователей языка с активным участием представителей русско-национального двуязычия. Участие специалистов по языкам малочисленных народов в этом процессе известно - они были не только авторами учебников, но и переводчиками: при этом переводы, выполненные такими знатоками эвенского языка, как Б.Л. Кронгауз, до сих пор могут считаться одними из лучших образцов переводов на эвенский язык. До настоящего времени в обороте находятся переводы на чукотский язык Л.В. Беликова, одним из продуктивно работавших переводчиков на чукотский язык был М.П. Легков.
Изучение текстовых материалов по эвенскому языку, содержащихся в учебной и художественной литературе 30-х-90-х годов XX века, позволяет проследить процесс формирования литературного эвенского языка. Письменная форма эвенского языка, представленная в учебной литературе и в переводных текстах, уже к концу 30-х годов соотносилась не столько с живым устным языком ольских эвенов, сколько со складывающимся междиалектным континуумом, постепенно переходящим в наддиалектный стандарт. В этот период в текстах попадаются разнообразные диалектизмы, но их число довольно невелико. Язык оригинальной художественной литературы в этот же период был до известной степени нормализован, но сохранял диалектные черты в морфологии и в лексике.
Изучение языка переводной литературы по текстам, изданным в 40-е-50-е годы, показывает, что орфографические, морфологические и лексические нормы литературного эвенского языка в этот период выдерживались переводчиками и редакторами весьма строго, и язык переводной литературы в этом отношении не показывает никаких отличий от языка учебной литературы, в которой в этот период представлены и оригинальные литературные тексты, и образцы фольклора. В период с 1940 примерно по 1955-1960 годы прослеживается наддиалектная стандартизация письменного эвенского языка: если до 1940 года из письменного языка изживаются разнодиалектные вкрапления (но при этом в нем остаются те диалектизмы, которые характерны для диалекта-основы письменого языка), то во второй период осуществляется наддиалектная нивелировка морфологического и лексического состава письменного языка. Фактически эвенский письменный язык превращается в литературный язык. С 1960-х годов начинается процесс дифференциации эвенского письменного языка и образования региональных вариантов. В Якутии местные диалекты эвенского языка приобретают письменную форму, заменяя литературный язык: при этом элементы наддиалектного стандарта составляют в основном заимствования из якутского языка и общие фонетические и морфологические явления диалектов эвенов Якутии - нормы письменного языка там отсутствуют. На Камчатке формируется местный письменный язык на основе эвенской графики 1940-1954 годов, этот язык насыщается явлениями местных диалектов и в своем распространении не выходит за их географические пределы. В остальных регионах проживания эвенов продолжает функционировать эвенский литературный язык, процесс возрождения которого начинается в 80-е годы.
Из языков народов Севера, имеющих устойчивые письменые традиции, можно определенно говорить о существовании литературного языка для эвенкийского, ненецкого, мансийского, чукотского и корякского языков. Неясной представляется ситуация с письменным хантыйским языком (языками казымских и шурышкарских ханты), а также с нанайским языком, где, по-видимому, письменный язык не отличается от опорного диалекта. Соотношение письменного языка и опорного диалекта (или наиболее широко распространенного диалекта) для конкретных языков народов Севера РФ требует специального изучения, которое, однако, существенно осложняется тем, что современные лингвисты-североведы либо недостаточно хорошо владеют диалектным материалом и не могут оценивать реальное соотношение письменного языка и устной формы диалектов, либо с большими затруднениями читают письменные тексты, сочиненные и изданные 60-70 лет назад. Для языков малочисленных народов РФ проблема литературного языка составляет сложнейшую, но интереснейшую проблему их изучения в XXI веке. Однако надо признать, что значительное сужение функций языков малочисленных народов Севера РФ, причем прежде всего в письменной форме (отсутствие национальных СМИ, сокращение объема книгоиздания, уменьшение объема новых письменных текстов во всех сферах языка, в том числе и в учебной литературе) и фактическое ограничение сфер функционирования письменных языков школьным образованием и профессиональной подготовкой педагогов уже давно выступает как мощный фактор разрушения литературных языков как одного из культурных достояний малочисленных народов Севера РФ, приобретенных в XX столетии.
 

Источник текста - сайт Института лингвистических исследований.