(Филология и культура. - Казань, 2012. - № 2(28). - С. 76-79)
In the spotlight of this article are the composition and the
content of a sign, which are described from the position of psycho- and sociolinguistics
and subject to some peculiarities of mass media. The suggested model of the
psychosocial model of a sign (its meaning) as a variant of a psychosemiotical
tetrahedron of F.E. Vasiluk is concidered to be a research instrument of various
strategies of influence of mass media texts on the readers' minds.
Значение слова, с одной стороны, обязательно должно быть объективным - системно-языковым,
а с другой стороны, в динамике коммуникации оно неизбежно оказывается субъективным
(см.: [1: 8-18; 2: 292; 3: 168; 4: 69-71]). Однако, как пишет А.А. Залевская,
в различных геометрических способах изображения того, что скрывается за словом
у пользующегося им человека, «значение слова остается «стерильным» с точки зрения
учета каких бы то ни было способов отображения отношения субъекта к тому,
что стоит за именем (знаком) для носителя языка» [3: 120]. В свете вышесказанного
вызывают интерес психологические теории значения, непосредственно связанные
с познавательной деятельностью человеческого сознания, т.е. с концепцией образа
мира как концепцией сознания (А.Н. Леонтьев), и в первую очередь - теория значения
Ф.Е. Василюка [5].
Представляя психосемиотическую структуру значения, Ф.Е. Василюк исходит из
положения, что сознание человека и отдельные его образы детерминируются внешним
миром, внутренним миром (мотивами человека, его потребностями, ценностями и
т.д.), культурой, в которой он живет, и, наконец, языком. Каждая из этих составляющих
преломляется в живом образе сознания. Внешний мир представлен в сознании предметным
содержанием, мир культуры - значением, представителем языка является слово,
внутреннего мира - личностный смысл. В результате психосемиотическая структура
значения предстает в виде структуры, имеющей пять образующих: предметное содержание,
значение, слово, личностный смысл (эти образующие называются «полюсами» образа)
и чувственную ткань - особую внутреннюю «составляющую» образа сознания, многомерную
субстанцию, которая «живет и движется в четырехмерном пространстве образа»;
будучи единой, она уплотняется вблизи каждого из полюсов [5: 8, 18].
По мнению А.А. Залевской, «в состав слова как такового в единстве его формы
и значения для индивида входит всё, что описывается «психосемиотическим тетраэдром»«
[3: 124]. Ср. рассматриваемую теорию с другими концепциями: динамической [1:
8-18], ассоциативной [6] структурой значения слова-знака; с разграничением
словарной дефиниции и значения знака в индивидуальной памяти носителя языка,
непосредственно связанного с когнитивно-социальным опытом личности [4: 68-72] и др.
Чувственная ткань образа трактуется обычно как обобщенное наименование для
различных перцептивных категорий (пространство, движение, цвет, форма и т.д.),
из которых строится образ [7: 25]. В концепции Ф.Е. Василюка такое понимание
чувственной ткани претерпевает существенные изменения. Исходя из идеи о том,
что предметное и социальное действие выполняет преобразующие функции одних единиц
структуры сознания в другие, ученые предлагают включить в число образующих сознания
действие (его биодинамическую ткань) (см.: [7: 21]). Биодинамическая ткань живого
движения и чувственная ткань образа связаны со смыслом и значением, обладают
свойствами обратимости и трансформируются одна в другую (см.: [8: 25]). По мнению
И.Л. Медведевой и А.А. Залевской, в концепции образа сознания Ф.Е. Василюка
произошло слияние чувственной и биодинамической ткани (см.: [9: 11]). Чувственная
ткань выступает как представитель мира человеческого тела в образе сознания,
этот «динамический орган» выполняет интегрирующую функцию - «мир тела оказывается
тем пространством, в живых стихиях которого происходит интерференция и интегрирование
внешнего предметного мира, мира языка, мира культуры и внутреннего мира человека»
[5: 18-19]. В работах философов и психологов [7: 15-16], лингвокогнитивистов
[10: 187-252], лингвопсихологов [11: 118] также высказывается мнение, что
к когнитивной сфере человека можно подходить как к единице тела, как к органам,
организованным в более или менее сложную систему, что человек может судить об
окружающем его мире только через свой телесно-чувственный опыт.
Чувственная ткань приобретает самые разные формы и виды (ощущение, оценки,
эмоции и т.д.), по своему способу существования в сознании чувственная ткань
есть «переживание, непосредственное внутрителесное чувствование» [5: 18]. Чувственная
ткань образа может частично проявляться в эмоционально-оценочных коннотациях
слова, часть чувственной ткани образа, находясь в зоне бессознательного, оказывается
внешне не проявленной. Если в процессе восприятия воссозданной журналистом действительности
структурной доминантой сознания читателя становится чувственная ткань образа
сознания, процесс внедрения и закрепления отправителями заданного сообщения
(субъективно окрашенного фрагмента образа мира) будет успешно завершен. В этих
целях создатели медиатекстов используют всевозможные манипулятивные технологии,
в том числе стратегии актуализации перцептивных представлений, стимуляции ассоциативного
правополушарного мышления, возбуждения эмоционального напряжения.
В психосемиотическом тетраэдре Ф.Е. Василюка предметный мир преломляется через
призму индивидуального сознания (ощущается, переживается, понимается, т.е. интерпретируется
сознанием) и через призму языка (реинтерпретируется языком), в итоге, процесс
семиозиса предстает не как некая статическая данность, а как динамический процесс.
Исходя из того, что «в языке действуют и психические и общественные факторы»
[12: 217], а также учитывая специфику функциональной направленности текстов
СМИ, весьма заманчивым представляется включение в психосемиотическую структуру
знака полюса социальных стереотипов и его чувственной ткани (так как стереотип
всегда «заряжен» чувствами). В результате структура знака может быть описана
с учетом его психосоциальной (т.е. индивидуальной и общественной - макро- и микрогрупповой) сущности. Человек как существо социальное включен в те или иные
группы (регионально-этнические, конфессиональные, профессиональные, возрастные,
общественно-политические и т.д.), его сознание формируется в том числе и на
основании установок тех или иных социальных формаций - социальных стереотипов,
что отражается в семантике знака (Л.М. Салмина, к примеру, в этом случае пишет
о значениях, мотивированных внутригрупповым социальным опытом [4: 70]). Социальные
стереотипы как один из полюсов образа сознания - это устойчивые (нередко предвзятые)
представления о каком-либо социальном объекте, пропитанные чувственными составляющими
самой разной фактуры и разных видов, часть чувственной ткани социальных стереотипов
образа сознания есть не что иное, как возрожденное в сознании индивидуума коллективное
бессознательное. Нередко социальные стереотипы (или же чувственная ткань полюса
социальных стереотипов) выступают в качестве организующего восприятие элемента
сознания. По мнению У. Липпмана, «внешние стимулы, особенно произнесенные или
напечатанные слова, активизируют некоторую часть системы стереотипов, так что
непосредственное впечатление и ранее сложившееся мнение появляются в сознании
одновременно» [13:111]. Вычленение полюса социальных стереотипов и его чувственной
ткани в структуру образа сознания, представляющего в более полном, но неисчерпывающем
виде, не только содержание психики человека, но и значение знака (в его динамическом
аспекте), существенно для исследования некоторых особенностей производства и
восприятия информационного продукта (см., например: [14]).
Любой дискурс, «направленный на внушение, учитывает систему взглядов потенциального
интерпретатора с целью модифицировать намерения, мнения и мотивировку действий
аудитории» [15]. Когда мы говорим об ориентации издателей на определенные группы
массовой аудитории с их предпочтениями и интересами (т.е. о целевой читательской
аудитории), мы, по сути, берем в расчет относительную общность содержания образа
мира части читателей и не в последнюю очередь наличие в их сознании определенных
социальных стереотипов, которые находят отражение в текстовых структурах, где
они, «обрастают» набором «обязательных» и «предсказуемых» векторов ассоциаций
(см.: [16: 233]). В результате происходит эффект «сближения/единения сознаний»
отправителя и получателя информации, что является непременным условием успешности
воздействия и манипулирования. Кроме того, и это важно: сами стереотипы формируются
под влиянием целенаправленной деятельности СМИ.
Если рассматривать коммуникативный процесс с позиции отправителя информации,
в нашем случае - с позиции содержания образа сознания автора публицистического
текста, мы обращаемся к определяющей сущность публицистики дихотомии, связанной
с категорией автора: автор - человек социальный и автор - человек частный [17:
15]. Эти текстовые категории в свою очередь тесно связаны с двумя полюсами образа
сознания (личностного смысла и социальных стереотипов) и с особенностями их
материализации в текстовых структурах. Несомненно, что автор как человек социальный
не может быть оторван от тех или иных установок, что сложились и имеют место
в той или иной социальной среде. Как подчеркивает Г.Я. Солганик, «социальность
позиции - неотъемлемая сторона, принадлежность категории автора» [17: 15-16],
она тесно связана с социальной оценочностью языковых средств: «Употребление
слов не может не испытывать на себе влияния социальных групп, вкладывающих различные
оценки, различное содержание нередко в одни и те же слова. В результате и развивается
в нем определенная социальная окраска» [17: 8].
Итак, в сознании автора-журналиста укоренены определенные социально обусловленные
образы-значения (стереотипы), ретранслятором которых он вольно или невольно
является. Но, кроме того, журналист выступает выразителем чьих-либо интересов,
он представляет то или иное сообщество и в соответствии с его целями моделирует
при помощи объективированных в текстовом формате образов-значений (в том числе
и стереотипных) реальность. Единичные образы, являющиеся в том числе и продуктом
стереотипных представлений, складываются в более крупную ментальную единицу
- образ социального мира, который, по мнению А.Г. Андреевой, тесно связан с
процессом конструирования социального мира (см.: [18]), т.е., в первую очередь,
с публицистической картиной мира; последняя, как известно, выполняет функцию
регулятора жизнедеятельности индивидуума и шире - социума.
Полюс личностного смысла образа предполагает обращение сознания в контекст
личной жизни. Этот полюс образа сознания связан со второй гранью категории автора
- человеком частным. «Выражая социальные или групповые партийные интересы, публицист
в то же время говорит от собственного имени, т.е. проявляет себя как человек
частный, имеющий такие же интересы, как и его читатели, погруженный в быт, не
чурающийся земных забот и т.д.», - пишет Г.Я. Солганик [17: 15-16]. Полюс
личных смыслов образа сознания в силу своей неповторимости может быть использован
автором журналистского текста в целях интимизации общения с читателем, этот
аспект проблемы «человека частного» Г.Я.Солганик называет стилистическим, выделяя
наряду с ним и сущностный аспект, суть которого проявляется в том, что интерес
к частному человеку, его жизни - определяющая примета времени, идеологическая
тенденция [17: 16], результатом которой может быть и гипертрофия авторского
«Я». Конечно, для публицистики категория «социо» является наиболее значимой,
наша точка зрения здесь совпадает с позицией В.В. Богуславской: «В «идеальной»
прессе социальное содержание и значение фактов всегда «во-первых», а личное
восприятие их автором <и репрезентация этого восприятия в знаковых единицах
- М.Л.> - «во-вторых»« [19: 86].
Знаки - всего лишь внешние оболочки, призванные передать определенное содержание
нашего сознания, а это содержание - знание/образ мира - детерминируется внешними
условиями, лингвокультурным фоном, внутренним контекстом и, что особенно значимо
для исследования газетно-журнальной коммуникации, социальными установками.
Литература
1. Леонтьев А.А. Психологическая структура знака // Семантическая
структура слова. - М.: Наука, 1971. - С. 7-19.
2. Lakoff G. Women, fire, and dangerous things: What categories reveal about
the mind. - Chicago; L.: University of Chicago Press, 1987. - 614 p.
3. Залевская А.А. Введение в психолингвистику. - М.: Российск. гос. гуманит.
ун-т, 1999. - 382 с.
4. Салмина Л.М. Коммуникация. Язык. Мышление. - Казань: ДАС, 2001. - 169 с.
5. Василюк Ф.Е. Структура образа // Вопр. психологии. - 1993. - № 5. - С.
5-19.
6. Салихова Э.А. Моделирование процессов овладения и пользования психологической
структурой значения слова при билингвизме: автореф. дис. … д-ра филол. наук.
- Уфа, 2007. - 49 с.
7. Велихов Е.П., Зинченко В.П., Лекторский В.А. Сознание: опыт междисциплинарного
подхода // Вопр. философии. - 1988. - № 11. - С. 3-30.
8. Зинченко В.П. Миры сознания и структура сознания // Вопр. психологии. -
1991. - № 2. - С. 15-36.
9. Залевская А.А. Концепт как достояние индивида // Психолингвистические исследования
слова и текста: сб. науч. тр. - Тверь: Твер. гос. ун-т, 2002. - С. 5-18.
10. Лакофф Дж., Джонсон М. Метафоры, которыми мы живем / пер. с англ., под
ред. и с предисл. А.Н. Бранова. - М.: Едиториал УРСС, 2004. - 256 с.
11. Залевская А.А. Одна из актуальных проблем современной психолингвистики
// Психология, лингвистика и междисциплинарные связи: сб. науч. работ. - М.:
Смысл, 2008. - С. 105-126.
12. Бодуэн де Куртенэ И.А. Избранные труды по общему языкознанию: в 2 т. М.:
АН СССР, 1963. - Т. 1 - 384 с.
13. Липпман У. Общественное мнение / пер. с англ. Т.В. Барчуновой. - М.: Ин-т
Фонда «Общественное мнение», 2004. - 384 с.
14. Мардиева Л.А. Механизмы воздействия прецедентных визуальных феноменов
на сознание читателей // Филология и культура. - 2012. - № 1(27) - C. 42-48.
15. Демьянков В.З. Политический дискурс как предмет политологической филологии
// Политическая наука. Политический дискурс: История и современные исследования.
- 2002. - № 3. - С. 32-43
// URL: http://www.philology.ru/linguistics1/demyankov-02.htm (дата обращения:
10.04.2012).
16. Красных В.В. «Свой» среди «чужих»: миф или реальность? - М.: ИТДГ: «Гнозис»,
2003. - 375 с.
17. Солганик Г.Я. О структуре и важнейших параметрах публицистической речи
(языка СМИ) // Язык современной публицистики: сб. ст./ cост. Г.Я. Солганик.
- М.: Флинта: Наука, 2005. - С.13-31.
18. Андреева Г.М. Образ мира в структуре социального познания // Мир психологии:
научно-метод. журнал. - 2003. - № 4 (36). - С. 31-40.
19. Богуславская В.В. Моделирование текста: лингвосоциокультурная концепция.
Анализ журналистских текстов. - М.: ЛКИ, 2008. - 280 с.
