The article presents dynamics of representation of Russia-Georgia
armed conflict in August 2008 found in political caricatures published by the
Western Mass media of 2008-2010. Precedent phenomena (names of politicians,
art personalities, fairy-tales and fables characters, historical epochs, etc.)
are analyzed, their pragmatic meaning is described.
В современные учебники истории уже вошла так называемая августовская война
- вооруженный конфликт в Южной Осетии, военное противостояние в августе 2008
г. между Грузией с одной стороны и Россией вместе с непризнанными республиками
Южная Осетия и Абхазия с другой. Однако настоящая война против России началась
задолго до военной агрессии Грузии. Скандал с перехваченной на границе якобы
российской ракетой, сбитый якобы российский беспилотник, задержание российских
миротворцев с якобы запрещенным грузом - все это была заблаговременная и тщательно
организованная информационно-психологическая подготовка: "Происходило формирование
негативного образа России как агрессора. На такую удобренную почву потом упали
информационные зерна с обвинениями России в нападении на Грузию" [Гриняев].
Эта информационная война для России стала настоящей третьей мировой войной.
Истинным и опасным врагом выступила не просто "маленькая" Грузия,
а все мировое сообщество: на Россию были направлены орудия средств массовой
информации и Америки, и Европы, и Азии, и Африки. По мнению С. Гриняева, Россия
по сути впервые столкнулась с полномасштабной информационной агрессией со стороны
стран Запада, объединенных в военно-политическом блоке НАТО под руководством
США, "…и Россия проиграла эту войну. Впервые за всю постсоветскую историю
авторитет России упал более чем в 90 % стран мира [Цыганок].
Важнейшим фактом, по мнению экспертов (А. Барановский, С. Гриняев, А. Цыганок
и др.), "без которого просто невозможно правильно оценить происходящее,
является то, что организованные против России информационные операции проводятся
в полном соответствии с концепцией так называемой информационной войны третьего
поколения, специалисты называют ее также "войной на эффектах""
[Гриняев]. Сущность означенной войны формулируется следующим образом: "Наиболее
яркое и доступное определение информационной войне третьего поколения дал российский
премьер В. Путин, сказав, что западным специалистам удается умело выдавать черное
за белое, а белое - за черное" [Цыганок]. Именно в этом и состоит суть
информационных операций третьего поколения, объясняет С. Гриняев, автор классификации
информационных войн: кто за наиболее короткое время способен просчитать эффекты
более высоких порядков, тот и захватывает информационное превосходство. И совершенно
неважно, "а был ли мальчик". Есть только реальный факт столкновения,
а уж дальше СМИ "разберутся", кого наказать, а кого пожалеть.
Действительно, в ходе освещения пятидневной войны СМИ на Западе допускали
прямые подлоги, не гнушались фальсификаций. Любые попытки рассказать о событиях
с точки зрения России и Южной Осетии пресекались. Достаточно вспомнить нашумевшее
интервью двух осетинок на канале "Fox", где им просто не дали говорить,
как только стало ясно, что они будут благодарить Россию за свое спасение [www.globalaffairs.ru].
Мир смотрел на конфликт глазами Тбилиси. Западные СМИ снова и снова распространяли
жуткие репортажи о "российской агрессии" против маленькой беззащитной
Грузии, кирпичик за кирпичиком создавали устрашающий образ России как гегемона
и захватчика.
Особое место в этой информационной войне было отведено неформальным средствам
коммуникации: политические карикатуры о страшном русском медведе, раздирающем
маленькую Грузию, заполонили Интернет. В данном исследовании мы не случайно
обратились именно к политической карикатуре как ведущему орудию информационных
войн: ее неформальный статус позволяет автору высказать собственное мнение,
не завуалированное политической корректностью, в эмоционально ярких формах,
доступных и действенных.
Настоящая работа посвящена анализу образа ранее дружественных стран России
и Грузии в зарубежной неформальной политической коммуникации. Нами было рассмотрено
100 политических карикатур на тему "Россия и Грузия", опубликованных
на зарубежных и российских сайтах в период с 2008 по 2009 гг., отобранных методом
случайной выборки. Результаты анализа выделенных концептуальных метафор, положенных
в основу данных образов, мы представили в статье "Неформальные орудия "третьей
мировой войны XXI века": Россия и Грузия в западной политической карикатуре"
[Ворошилова 2010]. Мы отметили, что наиболее частотными являются зооморфные
и милитарные метафоры: русский слон наводит тяжелые орудия на маленькую Грузию
-собачку, сидящую на коротком поводке США.
На настоящем этапе мы предлагаем исследование прецедентных образов, используемых
в политической карикатуре об "августовской" войне.
Самый распространенный метод ведения неформальной информационной войны - обыгрывание
традиционной политической символики, известных политических образов, позволяющее
создать узнаваемый, а значит понятный образ, уже наделенный определенными смыслами,
как правило, негативными.
Наиболее частотными в анализируемом дискурсе стали прецедентные имена политических
лидеров, призванные обозначить основные действующие лица: Буш - Путин - Саакашвили.
Нередко для обозначения конфликтующих сторон используются и традиционные политические
национальные символы, такие как Дядюшка Сэм и русская матрешка.
Появление третьей стороны в политической карикатуре об "августовской"
войне России и Грузии обоснованно: США вновь и вновь выступает в образе подстрекателя,
и это не открытие карикатуристов.
В редких случаях на политической арене карикатуры появляется и четвертое действующее
лицо - Евросоюз, выступающий либо в роли судьи, либо в роли перепуганной девочки,
напуганной страны, которую Россия держит на коротком "топливном" поводке.
Таким образом, данная группа прецедентных образов призвана обозначить основные
действующие лица конфликта и описать роль каждой страны. Действительно, война
России и Грузии выходит за рамки "соседского дележа", она значительно
шире и серьезнее.
Вторую по частотности использования в анализируемом дискурсе составляет милитарная
группа прецедентных образов. Как отмечают исследователи, действия России сравниваются
с вводом советских войск в Афганистан, Венгрию и Чехословакию [Рябов 2010: 154]
и даже с действиями немецких войск во время Второй мировой войны: неслучайно
Владимир Владимирович Путин в образе командира танка чаще всего предстает в
немецкой форме. Обращение к исторической памяти европейцев - один из самых действенных
элементов воздействия, тем более что проблемтика Второй мировой войны до сих
пор одна из самых острых и болезненных для современной Европы.
Но самой "страшной" для европейцев, а значит самой действенной,
стала метафора, основанная на прецедентном имени Сталина. Тоталитаризм - это
не только средство оценки действий российского правительства как захватнических,
но и средство запугивания европейцев. К сожалению, мы должны отметить, что частотное
обращение к советскому прошлому в последнее время стало характерно для европейской
политической коммуникации, в том числе неформальной. Образ русской матрешки
получил новое содержание: Медведев - Путин - Сталин. Именно в этом контексте
обоснованно и введение в анализируемый дискурс прецедентного имени А. Солженицына,
ставшего для всего мира символом борьбы с тоталитаризмом, борьбы за свободу,
так называемой русской совестью. Слова, вложенные автором в уста В. В. Путина:
"Теперь, когда Солженицын перестал на нас ворчать, мы можем снова стать
самими собой", - вновь отсылают нас к советскому прошлому, так пугающему
современный Запад.
Итак, третью группу по степени частотности составили советские прецедентные
образы, призванные, с одной стороны, создать пугающую, зловещую атмосферу, населенную
призраками холодной войны (так, на одной из карикатур изображен медведь, раскапывающий
могилу, на которой установлен надгробный камень с надписью "холодная война"),
с другой - вынести приговор современной России - наследнице тоталитаризма, владычице
энергетических богатств, держащей в страхе весь мир.
Следующая группа прецедентных образов была актуализирована современными мировыми
событиями: в то время, как в Осетии разворачивались военные действия, весь мир
наблюдал на спортивными баталиями в Китае. С одной стороны, олимпийские образы
позволили в очередной раз актуализировать мотив противостояния: самый частотный
в данной группе прецедентный образ - борьба на ринге маленькой Грузии и огромного
русского медведя, не всегда соблюдающего правила и владеющего особым русским
стилем борьбы; в образе судьи, как правило, выступает Евросоюз. С другой - именно
олимпийские образы вновь поднимают вопрос: а кто же победитель? Неслучайно ни
в одной из описанных карикатур нет ответа. Ни западные, ни российские авторы
не готовы дать ответ на этот сложный и неоднозначный вопрос (может быть, потому
что в войне не бывает победителя?!).
Менее частотную группу прецедентных образов в анализируемых политических карикатурах
составили культурные аллюзии, среди которых можно выделить обращение к сказочным
мотивам о русском медведе и к нравоучительному потенциалу русской басни.
Наиболее актуальным как в русской, так и в зарубежной карикатуре стал сюжет
басни И. Крылова "Слон и моська". Впервые данный прецедентный сюжет
был зафиксирован в испанской карикатуре, где моська предстала в образе муравья,
что в очередной раз подчеркивало беззащитность маленькой Грузии перед огромным
слоном со страшными клыками. Позже эта концептуальная метафора получила развитие
в мировой карикатуре в целом, причем она приобрела новое содержание: Грузия
чаще всего маленький беспородный пес, прикормленный США или сидящий на коротком
американском поводке. Образ России лишился агрессивно-прагматического потенциала:
слон спокоен, да и клыков у него больше нет. Таким образом, именно обращение
к образу, не отягощенному стереотипами, позволило акцентировать основные проблемы,
основные сомнения, будоражащие общественность. Неравноценность соперников, явное
преимущество России стало основной темой для развития рецепции настоящего конфликта
в неформальной политической коммуникации: абсолютно во всех рассмотренных примерах
образ России гиперболизирован, проводится мысль, что "маленькая" Georgia
была обречена на поражение в войне с таким соперником, а значит, финал был вполне
предсказуем, что лишает эту страшную "маленькую" война смысла. "Старший"
должен быть умнее и решать вопросы не силой, а разумом - вот главный вывод,
который прочитывается в анализируемом дискурсе.
Литература
Ворошилова М. Б. Неформальные орудия "третьей мировой
войны XXI века": Россия и Грузия в западной политической карикатуре //
Современные информационно-психологические войны в политическом пространстве
России : материалы Всерос. науч.-практ. конф. (Екатеринбург, 15-16 сент. 2010
г.) / Урал. гос. пед. ун-т. - Екатеринбург, 2010.
Ворошилова М. Б. Слон и Моська: метафорический образ России и Грузии в зарубежной
политической карикатуре (2008-2009) // Образ России в зарубежном политическом
дискурсе: стереотипы, мифы и метафоры : материалы Междунар. науч. конф. (Екатеринбург,
13-16 сент. 2010 г.) / Урал. гос. пед. ун-т ; гл. ред. А. П. Чудинов. - Екатеринбург,
2010а. С. 42-43.
Гриняев Сергей Информационная война на Кавказе, или Как из черного делали
белое. URL: http://www.infwar.ru/ article.php?num=80.
Жаковска М. Россия-медведь в немецкой карикатуре XIX и XX в. // Образ России
в зарубежном политическом дискурсе: стереотипы, мифы и метафоры : материалы
Междунар. науч. конф. (Екатеринбург, 13-16 сент. 2010) / Урал. гос. пед. ун-т;
гл. ред. А. П. Чудинов. - Екатеринбург, 2010. - С. 57-59.
Красильникова Н. А. "Заложники русского медведя": метафорическое
представление современной России в британских и американских СМИ // Вопросы
когнитивной лингвистики. 2007. № 1.
Красильникова Н. А. "В плену русского медведя", или Современная
Россия в метафорах Британских и Американских СМИ // Политический дискурс в
России - кадры решают все : Материалы постоянно действующего семинара. - М.,
2009. С. 38-39.
Предварительные итоги российской миротворческой операции в зоне грузино-осетинского
конфликта. URL: http//www.globalaffairs.ru/articles/0/10343.html.
Рябов О. В. Медвежья метафора России как оружие холодной войны // Образ России
в зарубежном политическом дискурсе: стереотипы, мифы и метафоры: материалы
Междунар. науч. конф. (Екатеринбург, 13-16 сент. 2010) / Урал. гос. пед. ун-т;
гл. ред. А. П. Чудинов - Екатеринбург, 2010. С. 154-156.
Рябов О., Лазари А. Миша и Медведь. Медвежья метафора России в дискурсе о
грузино-российском конфликте. URL: http://www.memo.ru/ hr/hotpoints/caucas1/msg/2008/09/m158721.htm.
Цыганок Анатолий. Информационная война против России: как это было. URL: http://www.narodsobor.ru/default.asp?trID=448&artID=6112.
