(Известия АН СССР. Серия литературы и языка. - Т. 54. - № 1. - М., 1995. -
С. 41-48)
Вопрос, поставленный в названии статьи, имеет отношение к трем тюркским языкам
- крымско-татарскому, караимскому, крымчакскому, представляющим в своей совокупности
наиболее характерную черту лингвистического ландшафта Крыма.
I. Изучение крымско-татарского языка сейчас в трудном состоянии. По существу
его надо начинать в Крыму снова. Но утверждать, что в этом отношении ничего
не было сделано раньше, было бы неверно.
С конца прошлого века и по настоящее время появилось немало работ теоретического
и практического значения. Можно указать на старую грамматику (точнее самоучитель)
крымско-татарского (по обычаю того времени: турецко-татарского) языка (1868
и 1875 гг.) В. Кондараки и более новые грамматики А. Н. Самойловича (1916),
Б. Чобанзаде (1925), А. Исламова (1925); обе последние грамматики написаны на
крымско-татарском языке.
В 1959 г. в сборнике Philologiae Turcicae Fundamenta вышли два очерка - описания
крымско-османского и крымско-татарского языков Г. Дёрфера. Признавая фактическую
ценность этих описаний, считать, что у современных крымских татар два литературных
языка, едва ли правомерно: в масштабе целой республики социально значимую роль
выполняет крымско-татарский литературный язык, а турецкий язык на южном побережье
и ногайский на севере имеют только локальное значение. Такой же позиции придерживался
и Э. В. Севортян, опубликовавший в 1966 г. статью по крымско-татарскому языку
в серии "Языки народов СССР. Т. II. Тюркские языки".
В последнее десятилетие вышли в свет работы Э. С. Акмоллаева по синтаксису
сложных предложений (1986), А. М. Меметова об источниках формирования лексики
(1986) и лексическим заимствованиям (1990), а также работа С. О. Изидиновой,
посвященная ареальному изучению крымско-татарского языка (1983). В 1992 г. в
Познани вышла "Грамматика крымско-татарского языка" В. Г. Янковского.
В периодической печати Крыма время от времени появляются публикации, в которых
встречаются и данные по языку крымских татар (авторы: В. Бекир, В. Возгрин,
А. Куркчи, Б. Куфтин). С октября 1990 г. в Симферополе издается журнал "Ватан"
- орган крымско-татарского научно-исследовательского центра "Ватан"
(гл. редактор Р. Музаффаров).
Все это полноценные публикации. Но все вместе они не обеспечивают целостного
представления о грамматическом строе и социальной функции крымско-татарского
языка, его лексическом составе и диалектном членении. Нетронутой областью остается
история крымско-татарского языка. Существует острая потребность в грамматиках
и словарях. Век грамматик сравнительно короткий, словари тоже стареют, но медленней.
Без полнокровных грамматик и словарей развертывать научное изучение языка и
его преподавание невозможно.
После 1925 г. по не зависящим от ученых Крыма причинам новых грамматик и словарей,
достаточных по объему и качеству, не выходило. При этом ощущается потребность
не в одном каком-либо типе словаря; необходимы словари академические, нормативно-литературные,
переводные, толковые, языка в целом или только литературного языка, или диалектов,
или терминологий, или узко специализированных.
Социально и научно особо значимы грамматики и словари литературного языка:
без них невозможно нормировать литературный язык и развивать культуру речи.
Инициативу проявил московский тюрколог К. М. Мусаев; он пишет академическую
грамматику крымско-татарского языка.
Создание описательных грамматик сопровождается и сопоставительной работой:
констатацией сходств и различий в строе крымско-татарского и других языков.
Изучение диалектов необходимо для развития литературного языка и составления
истории языка.
Новой фиксации материала не избежать: потребуется фронтальное обследование
степной, горной и прибрежной частей Крыма. Старое диалектное членение, как можно
ожидать, подтвердится. Тем не менее необходимо монографическое описание трех
диалектов (северного, степного и южного) с подчиненными им говорами. Диалектная
пестрота диктует обращение и к более аналитическим методам изучения территориальных
единиц языка: лингвистической географии (картографирование) и ареалистике.
Еще труднее положение с исследованием истории крымско-татарского языка. Говоря
об истории языка, имеют в виду историческую грамматику и историю литературного
языка, у каждой из которых есть и свой объект и свои приемы исследования. Большой
интерес для крымско-татарского языка представляет историческая грамматика. Крымско-татарский
язык грамматически и лексически смешан, и это соединение разнородных элементов
(северных кыпчакских и южных огузских) происходило, можно сказать, на глазах
истории (всего за 300 лет). При кыпчакском именном и глагольном словоизменении
фонетические черты и основная часть лексики, включая идиоматику,- южная, турецко-огузская.
Но восприятие языка в целом создает эффект его огузской принадлежности, несмотря
на теоретическое положение о решающей роли (в данном случае) системы словоизменения
(Л. В. Щерба).
Раскрыть двойственную природу крымско-татарского языка и объяснить эффект
его "односторонности" - одна из задач исторической грамматики этого
языка. Другая задача - дать реконструкцию основных фрагментов языка татар Крыма
до XV в. и сравнить эту реконструкцию с материалом языка поволжских татар.
Не менее интересной представляется и разработка истории литературного крымско-татарского
языка. Литературный язык принято определять как высший страт языка, обладающий
суммой признаков: обработанностью, шлифовкой, произведенной мастерами слова;
-наддиалектностью; нормированностью; стилевым разнообразием и следованием престижной
традиции. В донациональный период, как правило, существует не одна норма, а
несколько норм для одного и того же литературного языка. Существует несколько
центров, имеющих свой вариант языка и идейно-эстетические представления и вкусы.
А. Баттал-Тайме, автор очерка "Литература татар Крыма", вышедшего
в свет в 1959 г. в "Philologiae Turcicae Fundamenta", упоминает языки,
на которых написаны произведения старой крымско-татарской литературы: караханидско-уйгурский
(или хорезмско-тюркский), чагатайский, османско-чагатайский, османский, турецкий,
татарский. Каждый из языков представляет вариант литературного языка. Как показывает
исторический опыт других тюркских литературных языков, такое разнообразие вполне
возможно. Типологическую параллель к этому даст и исследовательская практика
крымско-татарского литературного языка старшего периода.
Все зависит от наличия текстов. То или иное явление в развитии литературного
языка можно подтвердить и проследить только текстами. Отсюда необходимость своего
крымско-татарского источниковедения и связанной с ним текстологии. В связи с
этим надо готовить к публикации свод памятников языка и литературы, имеющих
отношение к крымским татарам.
1. Памятники золотоордынского периода (хорезмско-тюркские): Нехджуль-Фера̄дӣс
"Путь в небеса"; Кита̄б-уль-меса̄бӣх фи-ттесау-фи "Книга светильников
суфизма"; Хадӣс-и меса̄бӣх "Светильники хадисов".
2. Собрание ханских указов - ярлыков (XV-XVII вв.).
3. Собрание образцов "ханской поэзии" - поэтического творчества
крымских ханов (XVI-XVIII вв.).
4. Собрание образцов "ностальгической поэзии", созданной татарами,
переселившимися из Крыма после присоединения его к России в 1783 г.
5. Собрание образцов религиозной и мистической поэзии, рожденной в очагах
религиозной жизни - медресе и текке в сборниках под турецким названием джёнк
"антология" (XVIII-XIX вв.).
6. Собрание текстов "литературы эпохи Терджумана", газеты, издававшейся
И. Гаспринским с 1883 по 1918 г., и литературной деятельности самого Гаспринского
и близких ему по идеям писателей (О. Акчокраклы, А. Озенбашлы, X. Айвазов).
7. Собрание текстов газеты "Ватан Хадими" (1906 г.) и писателей,
связанных с нею (Р. Мехдиев, X. Балич, X. Черги, Я. Давидович).
8. Собрание текстов газеты "Учкун" (1906 г.) и произведений писателей,
группировавшихся вокруг газеты (Хусаин Токтаргази Шамиль, X. Черги-Мирза, Г.
Шерефеддин).
9. Сочинения группы писателей "Орта ёлакчилар" (1906-1916 гг.) (Дж.
Герменджикли, X. Одабаш).
В этот список надо добавить и тексты тюркояэычных эпитафий крымских татар.
Даже краткий перечень текстов крымско-татарских литературных и публицистических
произведений показывает его богатство и историческую глубину, измеряемую пятью-шестью
столетиями. Это ценнейшее классическое наследие крымско-татарского народа подлежит
тщательному изучению и публикации в оригинале и в переводах.
Между тем пока имеют место лишь редкие публикации: в 1930 г. вышла в свет
книга Якуба Кемаля "Тюрко-татарская рукопись XIV века "Нехджу-ль-Ферадис"
и в 1986 г. в Венгрии издан "Крымский турецко-татарский словарь XVII
века" (журнал "Acta Orientalia").
Первоначально в целях преподавания в вузах можно было бы издать материалы
к спецкурсам по языку газет (Терджуман, Ватан Хадими, Учкун) и языку ранних
крымско-татарских поэтов, что обеспечило бы глубокое внедрение их в интеллигентную
среду.
Включение в корпус Крымско-татарской энциклопедии статей по анализу языка
и художественной ценности названных источников положило бы начало их углубленному
исследованию.
П. Если следовать гипотезе хазарского происхождения караимов (в аргументации
С. Шишмана (1973), которая наиболее вероятна), то исторической родиной тюркоязычных
караимов надо считать Крым (Чуфут-Кале, Евпатория и другие города). Отсюда часть
караимов была переселена в Литву (Тракай, Паневежис) и Украину (Луцк, Галич).
Поселения караимов можно найти в городах России, Польши, Румынии. В результате
этого дробления образовались три модификации караимского языка: крымская, тракайская
и луцко-галицкая. Два последних варианта, будучи близкими друг другу, отличаются
от первого, т. е. крымского варианта, который уподобился крымско-татарскому
языку. Иными словами, караимы, живущие в Крыму, перешли на родственный, но другой
язык. Можно ли считать его караимским языком? Особых препятствий для этого нет.
Новый язык для караимов выполняет те же функции, что и предыдущий. Думается,
что это не единственная мена языка у караимов. Тем не менее народ существует.
Для сохранения этноса важен не только язык. Есть не менее важные социальные
и психологические условия: самосознание, ощущение непрерывности своей истории,
следование традициям в области религии, культуры, быта. Литовские татары, с
XVI в. усвоившие литовский и белорусский языки, четко осознают свою традиционно-тюркскую
национальную принадлежность. Именно поэтому представители литовских татар принимали
участие на съезде татарского народа летом 1991 г. в Казани.
Возвращаясь к караимам, надо сказать, что каждый вариант их языка в социальном
плане представляет собою самостоятельный язык. Поэтому следует употреблять термины:
"язык караимов Крыма", "язык караимов Литвы", "язык
караимов Украины". Здесь такое же соотношение, как и между понятиями "саларский
язык" и "туркменский язык", "тофаларский язык" и "тувинский
язык", "долганский язык" и "якутский язык". Самостоятельность
языковых единиц, образующих эти пары, не вызывает сомнения. Поэтому все варианты
караимского языка в равной мере заслуживают изучения. В действительности так
оно и происходило.
Языку караимов Крыма посвятила монографию О. Я. Прик, озаглавив ее "Очерк
грамматики караимского языка (крымский диалект)" (1976). В данном случае
термин "диалект" требует уточняющего слова "этнический":
этнический диалект или этнолект. Но и этот термин едва ли применим к караимам:
каждая группа караимов обладает признаками народа, а не этнической группы.
Язык караимов Украины получил детальное грамматическое описание в работах
А. Зайончковского (1931 и 1932), словарь его составил А. Мардкович (1935). Языку
караимов Литвы посвятил свой труд Т. Ковальский (1929). Язык польских караимов
и его отношение к другим кыпчакским языкам исследованы также Т. Ковальским (1927).
Изучение вариантов караимского языка совершалось и сопоставительным (контрастивным)
путем. К такого типа исследованию относится работа О. Прицака "Караимский
язык" (1959). Уравнивая в праве все три варианта караимского языка, автор
дает общее сравнение их во вводной части статьи, дальше дается анализ фонетики
и морфологии только двух вариантов - языка караимов Литвы и 'Языка караимов
Украины.
Основательное освещение фонетического и морфологического строя получил язык
караимов Литвы и язык караимов Украины в книгах К. М. Мусаева "Грамматика
караимского языка" (1964) и "Краткий грамматический очерк караимского
языка" (1977), а также в его статье "Караимский язык" (1966).
Лексика всех вариантов караимского языка получила отражение в "Караимско-русском
словаре" (1974), составленном коллективом авторов под редакцией Н. А. Баскакова,
А. Зайончковского и С. И. Шапшала. В 1993 г. в Симферополе вышел в свет "Русско-караимский
разговорник" Г. С. Ялпачика. , Выше названа лишь часть трудов по исследованию
караимского языка. Полные списки их можно видеть в работах О. Прицака, К. М.
Мусаева и в "Караимско-русско-польском словаре".
Следует сказать, что активная творческая деятельность караимских обществ в
Крыму и' России породила большую литературу научно-краеведческого характера
в виде статей в крымских газетах и в форме брошюр (московская серия "Народы
и культуры"), где есть и сведения о языке караимов (авторы: С. И. Кушуль,
Ю. А. Полканов, И. Шайтан, М. Ефимов, В. Лебедев, Т. Барская, В. Поляков, М.
Харсун, Л. Рябчиков, В. И. Кефели, М. Я. Чореф, Я. И. Бараш, С. Я. Шамаш, М.
Е. Хафуз).
Ранние труды по языкам караимов Литвы и Украины давно вышли в свет и стали
библиографической редкостью. Приходит пора на основе новых материалов создать
описательные работы по фонетике и грамматике языка караимов Тракая, Галича,
возможно, и других групп караимов, если язык этих групп имеет научный интерес.
Необходимым приложением к этим работам будут тексты и словарь. Думаю, новинкой
станет и исследование языка произведений караимских писателей (светского содержания).
Сведения о текстах для такого изучения можно найти в краткой и содержательной
статье об истории светской художественной литературы караимов, принадлежащей
А. Зайончковскому ("Philologiae Turcicae Fundamenta", т. 11, 1965).
История караимского языка является неизведанной областью. Никаких подготовительных
материалов и работ не существует. Историческая грамматика близких друг к другу
тракайского и галицко-луцкого вариантов караимского языка должна дать ответ
на один существенный вопрос: оба варианта развились из одного источника, или
же они восходят к близким по строю, но различающимся источникам.
От вариантов живого караимского языка заметно отличается в грамматическом
и лексическом отношениях язык переводов религиозных текстов, записей устных
проповедей, а также эпиграфики и эпитафий. (Тюркские имена встречаются в надписях
V-IX вв.) Наиболее ранний перевод религиозного сочинения относится к первой
четверти XII в., т. с. до начала турецкого протектората. Язык этих переводов
(XVII в. и более поздних) осознавался караимами особо, что получило закрепление
и в специальной терминологии: "кедар тили" у тракайских и "чалтай
тили" у крымских караимов (на это обратил внимание еще в 1928 г. В. А.
Гордлевский) . Слово "кедар" (от имени Кедара - второго сына пророка
Исмаила) впервые употребил как название страны кыпчакоязычных караимов путешественник
XII в. Петахия Регенсбургский, проделавший путь из Киева в Крым.
Слово "чалтай" как поздний фонетический вариант слова восходит к
более раннему "чжахалту" или "загалтай" - название масти
коня у монголов. Этот термин в форме "жаголдай" явно монгольского'
происхождения употребляется также как название княжества литовских татар, подчиненного
Литве (образовано около 1438 г.), на что указал Д. М. Исхаков в книге "Татары"
(1993). Литовские татары до XV в. еще употребляли тюркский язык кыпчакского
типа.
Использование одного и того же термина в разных формах и разных значениях
свидетельствует о некоем историческом моменте (детали его надо еще выяснить),
который связывал два близкородственных по языку народа - караимов и литовских
татар. Текстов с переводами священных книг и с записями проповедей довольно
много. Предстоит отобрать из них наиболее показательные по языку (может быть,
три-четыре хронологических среза) и дать грамматическое описание языка (с приложением
словаря), демонстрирующее постепенное изменение языка .караимов.
Изучение лексики, имеющее особое значение, необходимо рассматривать как самостоятельную
область исследования, причем исконно тюркские слова важно отделить от заимствованных.
Работа в области караимской лексики велась В. А. Гордлевским и А. Зайончковским.
В. А. Гордлевский полагал, что изучение старокараимской лексики должно облегчить
разрешение вопроса о происхождении караимов.
Надо прежде всего завести свод - описание всех существующих переводов и проповедей.
Для этого обратимся к коллекциям В. В. Радлова и С. М. Шапшала в Институте востоковедения
РАН в Санкт-Петербурге. Они описаны Л. Я. Медведевой (1988). Необходимо изучить
коллекцию А. С. Фирковича из отдела рукописей Публичной библиотеки им. М. Е.
Салтыкова-Щедрина в Санкт-Петербурге и коллекцию Б. Я. Кокеная из библиотеки
Вильнюсского университета. Эти знаменитые коллекции с давних пор требуют к себе
пристального внимания: значение собрания караимских рукописей далеко превосходит
не только границы караимоведения, но и тюркологии в целом.
В готовящейся к изданию обширной Караимской энциклопедии, можно думать, специальный
том будет посвящен караимскому языку со всеми направлениями его изучения.
III. Крымчаки - один из самых малых тюркоязычных народов со сложной этнической
историей. О сложности формирования крымчакского народа свидетельствуют теперь
фамилии крымчаков. Часть из них явно южнотурецкого происхождения - сравнительно
поздний слой. Часть фамилий романского происхождения. Есть и большой слой фамилий
ивритоарамейского и ашкеназийского происхождения. Последний слой свидетельствует
о закреплении за народом ортодоксального иудаизма. Еврейские колонии были в
Солхате, Карасубазаре и Феодосии. В XIII-XIV вв. евреи Крыма, будущие крымчаки,
перешли на тюркский язык. Тогда, по-видимому, и появился этноним "крымчак",
созданный по модели тюркского словообразования, но входить в употребление он
начал значительно позже.
Тюркский язык XIII-XIV вв. у крымчаков был кыпчакского типа. В дальнейшем
под турецким влиянием язык крымчаков изменился так же, как и кыпчакский язык
у крымских татар и караимов: он приобрел смешанный характер. И в таком виде
он стал языком и общения, и фольклора, и литературы.
Как бы ни трактовать лингвистически крымчакский язык - как городской жаргон
(Э. Дейнард, А. Н. Самойлович), как этнолект (В. Ю. Чернин), или как говор (И.
Ш. Козинский, М. С. Полинская), по социальным функциям он является языком (В.
И. Филоненко, В. Москович и В. Тукан).
Крымчакский язык изучен крайне мало, если и было что-то сделано, то не опубликовано.
Последняя (и единственная) статья о языке крымчаков (терминология родства) в
центральном журнале вышла в 1988 г. (М. С. Полинская и В. Ю. Чернин). Несколько
выручает творческая активность обществ крымчаков в Симферополе и Белогорске
(Карасу базар).
При обществе крымчаков Симферополя открылась воскресная "Школа дедушки
и внука", в которой председатель общества Д. И. Реби преподает родной язык
по написанному им же учебнику. Грамматика крымчакского языка Д. И. Реби с текстами
и словарем готовится к изданию в Симферополе и в Москве в серии "Языки
мира". Есть инициативная группа и в Белогорске - при краеведческом музее
(Ш. И. Токатлы).
В газетах Крыма нередко можно встретить статьи краеведческого содержания,
касающиеся и языка крымчаков (авторы: В. Багинская-Гурджи, В. Мангупли, Л. Мординова,
.В. Белогуров, Л. Терентьев).
В 1990 г. в Симферополе вышла в свет книга "Секреты крымчакской кухни",
авторы которой Р. А. Леви, Т, И. Тревгода и Л. М. Пурим своей кулинарной публикации
придали лингвистический оттенок, толкуя семантически целый лексический слой
крымчакского языка.
После выхода в свет грамматики крымчакского языка Д. И. Реби потребность в
большом, детальном грамматическом исследовании крымчакского языка останется.
Останется потребность и в большом словаре крымчакского языка, который покажет
степень отклонения крымчакского языка от крымско-татарского и караимского.
Малоизвестны произведения крымчакских поэтов и писателей, устной народной
словесности и образцов индивидуального творчества, записанных в антологиях-джёнках.
Каков язык этих текстов, представляющих художественную литературу крымчаков,
заслуживающий название литературного? Ответ дадут, исследования этого языка.
В библиотечных и музейных фондах есть материалы с крымчакскими рукописями.
Вероятно, что-то из них можно опубликовать, например, словарные разработки Е.
И. Пейсаха и С. Д. Юсуповой, статью "О крымчакском языке и письменности"
Е. И. Пейсаха (из коллекции Е. И. Пейсаха).
В историческом отношении представляют несомненный интерес старые переводы
религиозных текстов: молитвенников, литургических песен, духовных стихов и проповедей.
Полезно было бы взять на учет все существующие подобные рукописи из коллекции
В. В. Радлова я С. М, Шапшала, А. С. Фирковича и крымчакской коллекции Е. И.
Пейсаха, хранящейся в Отделе рукописей Публичной библиотеки им. М. Е. Салтыкова-Щедрина
и Музее этнографии в Санкт-Петербурге (фонд описан В. В. Лебедевым в 1985 г.).
Что же представляет собой язык переводов старых религиозных текстов, не отличается
ли он от современного языка, как у караимов? В 1972 г. В. И. Филоненко отметил,
что сами крымчаки называют свой язык "чагадай". После него этим термином
пользовались А. Ардитти (1977) и И. Москона (1979).
Вышеприведенное утверждение В. И. Филоненко, думаю, относится не к современному
крымчакскому языку, а к языку старых крымчакских рукописей, как то было и у
караимов. В этом ничего удивительного нет. Термин "чагатайский язык"
широко употреблялся и в средние века и позже у тюркских народов мусульманской
культуры как язык письменной литературы. Но появление данного термина у крымчаков,
народа не мусульманской культуры, предопределяет вопрос: как это могло быть?
Может быть, кто-то, начитанный в чагатайской литературе, осознанно, но -нарушая
традицию, применил термин и к языку старой письменной литературы крымчаков?
Или, искушенный в чагатаике и знающий старую караимскую литературу, он исправил
непонятное название ее языка "чалтайский" на общеизвестное "чагатайский"?
Вопрос остается без определенного ответа. Необходимы дальнейшие поиски.
Уместно поставить вопрос о возможности подготовить Крымчакскую энциклопедию.
Крымско-татарская и Караимская энциклопедии готовятся, в этом ряду свое место
могла бы занять и Крымчакская энциклопедия.
Список исследовательской проблематики по языку неисчерпаем. Здесь дается только
примерный перечень того, чем, с нашей точки зрения, можно было бы заниматься
на первых порах. Все зависит от многих объективных и субъективных обстоятельств.
От их сплетения зависит и конкретный ход исследовательской работы. Но есть еще
один вопрос: а кто ею будет заниматься?
Для исследовательской деятельности необходимы подготовленные люди, и не очень
молодые. Занятия филологией сопровождаются совсем не скорым накоплением знаний,
и серьезные работы из-под пера ученого выходят уже в зрелые годы.
В Киеве создан Институт востоковедения Национальной Академии наук Украины
во главе с профессором О. Прицаком. В его состав из тюркологов-лингвистов, кроме
самого директора - известного в мире тюрколога, входят еще научные сотрудники
- кандидат филологических наук В. А. Бушаков, работающий успешно над топонимикой
Крыма, кандидат филологических наук С. О. Изидинрва, занимающаяся крымско-татарской
диалектологией, и Е. В. Бахревский, историк Крыма по профессии (сейчас он готовит
к изданию записки Эвлия Челеби (XVI в.) о поездке по Крыму; значительная часть
работы - чисто филологическая). Есть еще несколько человек, начинающих научную
деятельность.
В государственном университете Симферополя на кафедре крымско-татарского языка
заведующий кафедрой доц. Э. Акмолласв занимается синтаксисом, а проф. А. Меметов
- лексикой крымско-татарского языка; на кафедре русского языка контрастивное
изучение крымско-татарского и русского языков ведет проф. А. М. Эмирова. Малость
сил при обилии задач и порождает "крымский вопрос", важный для всей
тюркологии. Реальная надежда на две университетские кафедры: от них следует
ожидать в ближайшие годы пополнения рядов тюркологов-языковедов высокой квалификации.
Показателем того очевидного факта, что Крыму требуются исследователи филологии
и истории населяющих его народов, является краеведческое движение, которое приобретает
все больший размах. Гуманитарными науками применительно к тюркоязычному населению
Крыма занимается сейчас большой отряд любознательных людей. Движимые только
любовью, упорным трудом, они достигают высокого научного уровня. Есть национальные
объединения, как, например, московское караимское, которое заявило о себе выпуском
серии работ и изданием своей газеты.
Краеведческое направление - серьезная помощь науке о Крыме, находящейся на
государственном обеспечении. Следует ожидать дальнейшего роста национальных
обществ в научном отношении, если им удастся привлечь к своей работе заинтересованных
спонсоров и научных консультантов. Возможна, конечно, поддержка и по государственной
линии.
И еще одна возможность помощи Крыму в развитии тюркологии: кооперирование
его специалистов с тюркологами России, Украины, Турции, Литвы, Польши, Франции,
Германии, Норвегии - стран, где существует научный интерес к народам Крыма.
