(Языки мира. Палеоазиатские языки. - М., 1997. - С. 60-71)
1.1.0. Общие сведения.
1.1.1. Ительменский язык (И.я.) (в дореволюционной и до последнего
времени в зарубежной литературе - камчадальский, англ. Kamchadal) - один из
языков чукотско-камчатской группы.
1.1.2. Существуют две точки зрения относительно генетической принадлежности
И.я. Гипотеза А: И.я. и другие чукотско-камчатские языки восходят к одному
праязыку; резкие отличия И.я., отмеченные на всех уровнях, объясняются интенсивным
иноязычным влиянием; предполагается, что И.я. поглотил какой-то иной, нечукотско-камчатский
язык (В. Г. Богораз, В. И. Иохельсон, П. Я. Скорик). Гипотеза Б: И.я.
генетически не связан с другими чукотско-камчатскими языками; элементы общности
представляют собой результат конвергентной эволюции (Д. Уорт, А. П. Володин,
А. С. Асиновский); таким образом, есть основания считать И.я. генетически изолированным,
противопоставленным в чукотско-камчатской группе безусловно родственным чукотско-корякским
языкам. Генетической связи между И.я. и языком айнов (южные соседи ительменов)
также нет.
1.1.3. И.я. был распространен на п-ове Камчатка (северная граница распространения
- 58° сев. широты) по западному (Охотскому) и восточному (Тихоокеанскому) побережьям
вплоть до мыса Лопатка (южная оконечность п-ова); по данным некоторых авторов
(Г. Стеллер, Л. И. Шренк), ительмены жили и на северных островах Курильской
гряды. В XVIII-XIX вв. ительменская языковая общность делилась на три территориальных
группы, которые, по-видимому, представляли собой три языка ительменской семьи:
восточный язык (Тихоокеанское побережье), южный язык (южная часть п-ова по обоим
берегам), западный язык (Охотское побережье). До настоящего времени сохранился
лишь западный И.я. Количество говорящих (на 1989 г.) - менее 100 чел.; все они
свободно владеют также русским языком.
1.2.0. Лингвогеографические сведения.
1.2.1. Западный И.я. представлен двумя диалектами - южным (подавляющее
большинство говорящих по-ительменски) и седанкинским, или северным (жители бывш
пос. Седанка в верхнем течении р. Тигиль), подробнее см. 2.7.0. Говорные различия
рамках южного диалекта (отдельные авторы выделяют хайрюзовский и напанскии диалекты)
не носят системного характера.
1.3.0. Социолингвистические сведения.
1.3.1. В XVIII в., когда существовало три ительменских языка, имевших
довольно ярко выраженные лексические различия, возможно, была необходимость
в каком-то языке межплеменного общения; однако, по данным С. П. Крашенинникова,
в койне не было необходимости, поскольку ительмены разных районов Камчатки понимали
друг друга и так. Начиная с XIX в., когда на И.я. начинает оказывать интенсивное
и все возрастаюшее влияние русский язык, этот последний становится надежным
средством межнационального общения. В настоящее время все ительмены, еще сохранившие
родной язык, двуязычны; седанкинские ительмены старшего поколения, кроме того,
владеют еще корякским языком. И.я. находится на грани утраты. Воспроизводство
его (передача от родителей к детям) прекратилось свыше 50 лет назад; число говорящих
постоянно сокращается за счет естественной убыли.
1.3.2. И.я. не стандартизован, наддиалектных форм не имеет. Ительменская
мифология записана Крашенинниковым в русском пересказе. Язык фольклора (имеются
только записи XX в., западный язык) не обнаруживает специфических особенностей
сравнительно с разговорным языком. Литературы на И.я. нет.
1.3.3. Письменность на базе латинской графики была введена в 1932 г.
(изданы букварь и учебник арифметики); ее развитие было приостановлено в 1935
г. Вторично письменность введена в 1988 г. (изданы букварь, школьный ительменско-русский
и русско-ительменский словарь, учебник для 2-го класса). И.я. преподается как
предмет в начальных классах, но учителя не владеют им так же, как учащиеся.
В настоящее время делается перевод Евангелия от Луки на И.я.
1.4.0. Современная письменность на И.я. базируется на кириллической
графике.
1.5.0. Сведений нет.
1.6.0. На вопрос о том, какие элементы являются в И.я. исконными, а
какие обусловлены внешнеязыковыми контактами, могут быть даны разные ответы.
В соответствии с "гипотезой Б" (см. 1.1.2.), И.я. первоначально был языком агглютинирующим,
со структурой слова (m) + R + (m) (где R - корень, (m) - одна или несколько
словоизменительных морфем), он был номинативным, сложные слова были запрещены;
все эти черты он сохраняет и поныне. Наличие отчетливых материальных схождений
с чукотско-корякскими языками в парадигмах склонения и спряжения - следствие
конвергентного развития в условиях чукотско-камчатского языкового союза. Инкорпорация
противоречит структуре слова (не более одной корневой морфемы), поэтому И.я.
ее не воспринял. Редупликация корня, свойственная всем языкам чукотско-камчатской
группы, могла развиться в И.я. независимо от контактных влияний.
2.0.0. Лингвистическая характеристика.
2.1.0. Фонологические сведения.
2.1.1. Гласные
Подъем
Ряд
Передний
Средний
Задний
Верхний
и
у
Средний
э
о
Нижний
а
Фонемы /а/, /о/, /у/ иногда реализуются как редуцированные [а], [о], [у].
Неопределенный гласный призвук не имеет статуса фонемы.
Согласные
По способу образования
По месту образования
Губно-губные
Передне-язычные
Средне-язычные
Задне-язычные
Увулярные
Шумные
Смычные
Неабруптивные
Абруптивные
п
п'
т
т'
к
к'
к,
к,'
Аффрикаты
Неабруптивные
Абруптивные
ч
ч'
Щелевые
Глухие
Звонкие
ф
в
с
з
й
х
х,
Сонанты
Боковые
Непалатальные
Палатальные
л
ль л,
Носовые
Непалатальные
Палатальные
м
н
нь
н,
Дрожащие
р
Гортанная смычка [?] рассматривается как просодический, а не сегментный
элемент, поэтому в таблицу согласных не включена.
Главной особенностью ительменского консонантизма является крайне высокая степень
насыщенности звуковых цепей. Так, в начале слова отмечаются стечения от двух
до семи согласных, не разделенных слогообразующими элементами (кчэч 'лоб',
тхн,атэс 'скрывать что-либо', ксхлиткас 'голодать', кл,фкнан
'выпало это', °кт'хл,кнэн 'он принес это', кстк'л,кнан 'он спрыгнул');
в конце слова отмечаются стечения до четырех согласных (к,тимпл,х 'принеси
это'). В середине слова также возможны стечения до семи согласных, но они обычно
разбиваются слоговой границей. Консонантный коэффициент И.я. равен 1,85-1,87;
это рекордный уровень, которого не достигает ни один другой язык, обследованный
фоностатистическим методом.
2.1.2. Просодическая организация слова в И.я. характеризуется акцентным
чередованием слогов по хореическому типу (- v - v - v ...). Дополнительное акцентное
усиление получают слоги с гортанной смычкой, ср. ниже. Фонологически значимые
тоны и долгота для И.я. не характерны. Стечение гласных запрещено; долгота согласных
(геминация) в интервокальном положении факультативна (мавачх/маввачх,
'малек рыбы', эзанк/эззанк 'снаружи').
Важными просодическими элементами являются лабиализация и гортанная смычка.
Корреляция лабиализации выделяет отдельные морфемы (главным образом корневые,
но также и аффиксальные), под воздействием которых вся словоформа произносится
как лабиализованная: °а?асх 'гнездо' + анк (лок.) >
°а?асханк 'в гнезде', вач 'камень' + °пк'ул
(сингул.) > °вапк'ул 'отдельный камешек', кэмма 'я' + °лвин
(выделит.) > °кмилвин 'я сам'. Лабиализующих аффиксов в И.я. всего два
- уже упомянутые суффиксы -°пк'ул и -°лвин; лабиализующих корней
- около 70, среди них не только предметные, но также процессуальные (°н,экл,кас
'спать', °т'хл,кас 'приносить что-либо') и качественные (°амлах,
'глубокий', °ийак,илах, 'страшный'). Лабиализация служит и для смыслоразличения:
сис 'игла' - °сис 'трава'.
Гортанная смычка выступает в следующих позициях: V?C (к,?м
'не, нет'), С?V (эл?экэс 'доставать что-либо'),
V?V (°а?асх 'гнездо'), V? (ма?
'где', мискэ? 'миска')' Просодические функции гортанной смычки:
1) закрыть слог; 2) разделить недопустимые в И.я. стечения гласных; 3) усилить
слоговой акцент, ср. хи?ивлах, 'очень длинный'. Морфологическая
функция гортанной смычки - отделить формальную часть слова от вещественной как
левее корня (хэ?-аслах, 'очень высокий'), так и правее корня
(кистэ-?н 'дома', мн. ч.). Слоги с разными видами толчка могут
служить целям смыслоразличения: V?C - лах,с-х,?н
'матери' (мн. ч.); C?V - лах,сх,-?ан 'материнский'
(притяж. форма); то же при противопоставлении слогов с гортанной смычкой и без
нее: рэв-лан 'сокол' - рэв-ла?н 'соколы', тл,ин-ну-чэн
'я накормил его' - тлин-ну-чэ?н 'я накормил их'.
Чередования сингармонического типа, которые в И.я. являются результатом чукотско-корякского
влияния, прослеживаются в падежных формах (исх-энк 'у отца'
- эсх-анкэ '(к) отцу', уфт-энк 'в лесу' -
тосх-анк 'на песке') и у адъективов (хи-к,лчилах,
'очень упрямый' - хэ?-омлах, 'очень теплый'). Глагольным
словоформам И.я. сингармонизм чужд; чередования отдельных показателей факультативны.
2.1.3. Реализация фонем обусловлена прежде всего морфологической позицией
(см. 2.2.3.).
2.1.4. Наличие громоздких скоплений согласных в начале, середине и
конце слова обусловливает большое разнообразие слоговых моделей. Эмпирически
выделено 32 модели слога. Закрытые слоги предпочитаются открытым (65% слогов
в тексте - закрытые). Самые частотные модели слога: CVC (35%), CV (25%), CCVC
(11%), CVCC (8-9%). Типичное распределение согласных от границ слога к его вершине:
смычные - щелевые - сонанты.
Долготные противопоставления не характерны (ср. 2.1.2).
2.2.0. Морфонологические сведения.
2.2.1. Корни бывают односложные, двусложные, в единичных случаях -
трехсложные; аффиксы - по преимуществу односложные. Слоговое и морфемное членение
слова в общем случае не совпадает. В связи с тем, что фонотактика И.я. допускает
значительные стечения согласных (см. 2.1.1.), стойких моделей начала и конца
слова не существует.
2.2.2. Фонологические противопоставления морфологических единиц и категорий
для И.я. не характерны.
2.2.3. Отличительной чертой ассимиляции и иных стыковых процессов является
их морфологическая обусловленность. Те или иные стыковые процессы наблюдаются
в строго определенной позиции, тогда как в другой позиции (при той же фонетической
ситуации) подобных процессов не происходит, например: л, + с > с, но
только в том случае, если с - показатель настоящего времени: к'ол,
+ с + ч > к'осч 'ты приходишь' (ср. к'ол, + Ø + сх > к'ол,сх
'вы пришли').
Стыковые ситуации разрешаются и с помощью гласной эпентезы. Позиции, в которых
выступают эпентетические гласные, также морфологически обусловлены, например:
к + с > кас, но только в том случае, если к - показатель типа
спряжения, а с - Показатель I инфинитива: нас + к + с > наскас
'спускаться'; в других позициях сочетание к + с не запрещено, ср. ксэнэзэн
'остывает', ан,икстач 'изжога'.
Наблюдается чередование гласных корня в зависимости от грамматического класса
или подкласса, в который входит словоформа, образованная от данного корня. Глагольные
корни: эл,кас 'уходить' (I инфинитив) - тил,кичэн
'я ушел', к,'ил,хч 'уходи' (финитные формы); соньл,кас
'жить' (I инфинитив) - тсунскичэн 'я живу', к,суньл,к,зуссх
'живите' (финитные формы), ср. также соньл,эс 'жизнь'. Адъективные
корни: ивлах, 'длинный' - эвлсэкас
'удлиняться', но: ивлсэзэн 'удлиняется'; утхлах,
'ветхий' - отхсэкас 'ветшать', но: утхсэзэн
'ветшает'. Гласный а в чередованиях подобного типа не участвует: атхсакас
'светлеть' - атхсазэн 'светлеет' - атх?атх 'свет' и
т. д.
2.3.0. Семантико-грамматические сведения.
Преобладающий способ морфологического конструирования - аффиксация. Представлены
аффиксальные морфемы двух типов: неразрывающие непрерывные (префиксы и суффиксы)
и неразрывающие прерывные (циркумфиксы).
Второе место по степени распространенности занимает аналитический способ (главным
образом в классе глагола). Как частный морфологический прием используется редупликация
корня (одна из разновидностей аффиксации, служит для выражения ед. числа: к'имк'им
'волос' - к'ми?н 'волосы'; функционирует также в качестве
транспонирующего аффикса при переводе корня в класс имени существительного:
чф-кас 'дождить' - чуфчуф 'дождь', ом-лах, 'теплый' - ом?ом
'тепло, теплое место'.
2.3.1. В И.я. существует набор морфологических средств, позволяющих
четко отделять имя от глагола и оба эти класса слов от адъектива. Имя характеризуется
падежной парадигмой, показатели которой занимают крайнюю правую позицию в линейной
цепочке словоформы; финитный глагол характеризуется лично-числовой парадигмой
субъекта и объекта. Показатели субъекта занимают левую и правую крайние позиции
в словоформе (т'-ну-кичэн 'я поел', к,'-ну-хч 'поешь ты'), показатели
объекта - правую, причем правее их могут располагаться отдельные показатели
субъекта: аньчп-мин,-сх 'выучили меня вы', ср. т'-аньчп-схэн 'я
выучил вас', н-аньчп-схэн 'они выучили вас'. Адъектив (атрибутивные и
адвербиальные формы) представляет собой третий класс, выделяемый по морфологическим
признакам. Для выделения самостоятельных классов прилагательного и наречия нет
достаточных оснований. Ограниченная группа слов имеет специальные атрибутивные
и адвербиальные показатели: тхун-лах, 'темный', тхун-к, 'темно',
тхун-чэйэ 'темнее'; остальные формы адъективного класса передают как
атрибутивное, так и адвербиальное значения: кл,-тхуни-н,э?н
'самый темный', 'темнее всего'. Наряду с этим имеется группа адъективов, которые,
будучи никак не оформлены, функционируют и как атрибутивные, и как адвербиальные
формы: мича льан,э 'красивая девушка', ср. мича кск?ан
'красиво сделано'. Заимствованные из русского адъективы, в соответствии с общей
тенденцией, выступают и как атрибутивные, и как адвербиальные формы: пэрвой
кистэнк 'в-первом доме', ср. пэрвой мэннувалак 'сперва давай-закусим'.
Корневые морфемы распадаются на три семантических класса: N, V и А. Семантически
первичное их употребление предусматривает непосредственное сочетание корня данного
семантического класса с парадигмой "своего" грамматического класса, тогда как
сочетание корня с показателями парадигмы "чуждого" ему грамматического класса
представляет собой его семантически вторичное употребление и требует обязательного
наличия транспонирующего аффикса, например: ва 'камень' (N) + тэ
> ватэзэн 'каменеет'; вил 'пить' (V) + но > вэлном
'напиток'; ивл 'длинный' (А) + сэ > ивлсэзэн 'удлиняется'.
Специальные транспонирующие аффиксы имеются для перехода в классы N и V. Класс
А транспонирующих аффиксов не имеет; о формах типа "отцовский" см. ниже, 2.3.4.
Синсемантические (служебные) слова не имеют морфологии и по этому признаку
выделяются в четвертый класс, где описываются союзы, частицы и междометия. О
частях речи см. ниже, 2.3.7.
2.3.2. Категория рода в И.я. проявляется в скрытой форме как противопоставление
"человек/не-человек": для имен, называющих человека, безусловно запрещен инструментальный
падеж, тогда как остальные по этому признаку могут быть поделены на подклассы
"живой/неживой". Для имен, называющих одушевленные предметы, допустимо употребление
инструментального падежа лишь в его вторичной функции (объект в антипассивной
конструкции): Т'салай миньл,э-л, инэнкк,зузэн 'Лисица зайцами обычно-промышляет'.
Только имена, называющие неодушевленные предметы, имеют форму инструментального
падежа в его первичной функции: °касфа-л, тэмпхэчэн 'топором я-отрубил-это'.
Классификация по признаку "живой/неживой" раньше была формально выраженной:
класс "живой" маркировался показателем -л,х, тогда как класс "неживой"
маркировался отрицательно. В "чистом" виде маркер активности сохранили три слова:
ч'амзан,-л,х, 'человек', °т'и-л,х, 'гость' и °к,лак,-л,х, 'ворон';
остальные имена либо утратили его, либо сохранили в виде рефлексов: лилих-л,
'сестра', лах,с-х, 'мать', ис-х 'отец', минь-л, 'заяц',
клам-л, 'муха'. К классу "живой" относилось и слово хим-л,х 'огонь'.
2.3.3. Категория числа у имен реализуется в противопоставлении единственного,
множественного и общего чисел. Показатели ед. числа: Ø, -м, -н, -н,,
-ч, -лн,ин, -мин,; мн. число имеет показатель -?н и специальный
аффикс -сх (для звательного падежа). Примеры: кист-Ø 'дом'
- кистэ-?н 'дома', слэ-ч 'орел' - слэ-?н
'орлы' и т. д.; аффиксы -лн,ин и -мин, являются показателями сингулятивности
и употребляются для наименования предметов, нормально существующих в паре: к,лимэ-?н
'почки' (анат.) - к,лимэ-н,ин 'одна почка', лэн,а-?н
'лыжи' - лэн,а-мин, 'одна лыжа'. Общее число имеет показатель -ал.
Сфера его употребления семантически в принципе ничем не ограничена, но практически
форма общего числа образуется от слов, связанных скорее с неживой природой и
флорой, чем с фауной и миром человека: ва-ч 'камень' - ва-?н
'камни' - вав-ал 'каменистое место'; ливумч-Ø 'тополь'
- ливумчэ-?н 'тополя' - ливумч-ал 'тополевый лес';
существуют слова, предпочтительно используемые в форме общего числа: стов-ал
'заросли кедрового стланика' (чаще наблюдается большими массивами, нежели отдельно
растущими кустами) - стотэ-м (ед. ч.), сто-?н (мн.
ч.).
Множественность в классе глагола реализуется в частных значениях итеративности
и дистрибутивности, которые выражаются словообразовательными показателями способов
действия: омтэс 'вязать (один узел)' - омт-схэнэ-с 'вязать (много
узлов)', кокас 'варить что-либо' - кока-зо-с 'варить многократно,
каждый день', эззакас 'умирать' - эзза-т-кас 'умирать (дистрибутивно)':
фсэ п'э?н к'изза-т-кнэн 'все дети поумирали'.
Согласование по числу в глагольно-именных синтагмах наблюдается в формах 2-го
лица (в императиве): ипл,хэ-сх-э хк'ол,-сх кэмманкэ 'друзья, приходите
ко-мне', и 3-го лица: пл,ха-? н к'ол,э-?н 'друзья
пришли'. В полипёрсональных глаголах согласование осуществляется по объекту:
эньчэ-?н ахт-нэ?н 'рыб разделал-он-их', эньчэ-?н
к,'ахт-хэ?н 'рыб разделай-ты-их'.
2.3.4. В И.я. 12 падежей. Субъектно-объектные значения передаются абсолютным
и звательным падежами, а также местным и инструментальным (в их вторичной функции).
Абсолютный является падежом субъекта и объекта: миньл, схиллазэн 'заяц
бежит', миньл, нэнккичэн 'зайца поймали'; звательный является падежом
субъекта в императиве (когда слушающему и исполнителю соответствует один и тот
же референт): ипл,х-э хк'ол,хч кэмманке 'друг, приходи ко-мне'. Местный
и инструментальный выступают в качестве актуализаторов субъекта и объекта в
производных конструкциях (см. 2.5.3.). На уровне косвенного дополнения падежами
выражаются значения инструмента (ч'си-л, тл,эмчэн 'из-ружья я-убил-его'),
адресата (лэлэхл,-анкэ зилнэн 'сестре он-дал-это', предмета Речи (лилихл,-кит
энкрвил,хэтэск 'о-сестре мы-говорим'), сообщника субъекта или объекта (к-лилихл,э-л,
хк'ол,кнэн 'с-сестрой пришел-он'), части субъекта или объекта (к-хэвли-чом
эньч °кт'хл,кнэн 'с-головой рыбу принес-он'), отрицания признака субъекта
или объекта (к,а?м лилихл,-к,и хк'ол,кнэн 'без сестры пришел-он',
к,а?м хэвли-к,и эньч °кт'хл,кнэн 'без головы рыбу принес-он'),
качества (предназначения) объекта (тх,алтх,алэ-?сх к,ос нл,эмчэн
'на-мясо оленя убили-его'), изменения качества объекта (к,ос-к'а лилихл,
ктил?ин 'в-оленя сестру превратил-он-ее').
Локативных падежей три: один статический (местный - кист-энк 'в доме')
и два динамических (направительно-дательный - кэст-анкэ 'в дом/к дому',
исходно-продольный - кэст-х?ал 'из/от дома'). Для уточнения
локативной характеристики предмета используется система пред/послелогов (их
позиция относительно определяемого слова не фиксирована): чэс-к кист-энк
'внутри в-доме', хан-к кист-энк 'на доме" (собств. 'на крыше дома'),
к,лфаньч-к кист-энк 'перед домом'; соотв. чс-кэ кэст-анкэ 'внутрь
в-дом', чс-х?ал кэст-х?ал 'изнутри из-дома'.
Повествовательно-каузальным падежом выражается причина действия: лилихл,-кит
нл,эмчэн 'из-за-сестры убили-его'.
Дня выражения категории принадлежности используется специальная форма
-н, -?ин/-?ан. Показатель -н имеют притяжательные
формы личных местоимений' кэмма-н 'мой', кни-н 'твой', энна-н
'его' и т. д. Существительные имеют, как правило форму -?ин/-?ан:
лилихл,-?ин сис 'сестрина игла'. Притяжательные формы передают
значения отчуждаемой/неотчуждаемой принадлежности (исх-?ин °касф
'отцовский топор', кэлила-?ин кул,х 'нерпичья шкура') и материала,
из которого изготовлен прадед (тх,алтх,ал-?ан эмк' 'мясной
бульон', ктх,м-?ин волвол 'костяной наперсток'). Эти значения
отражены в притяжательных формах вопросительных местоимений: к'э-н 'чей'
(от к'э 'кто'), ан,к,а-?ин 'из чего сделанный' (от
ан,к,а 'что'). По падежам притяжательные формы не изменяются, исключая
инструментальный падеж: исх-?иньл, °касфа-л, кэмпх,э?ин
'отцовским топором отрубил-он-это'.
2.3.5. В глагольной словоформе морфологически выражаются: лицо-число
субъекта и объекта, время, вид и наклонение. По способу спряжения все глаголы
делятся на моноперсональные (шесть личных форм в единой парадигме вида-времени)
и полиперсональные (28 личных форм). Показатели времени: Ø прошедшее,
-с/-з (настоящее), -ал,/-а (будущее). Показатели вида:
Ø (завершенный), -к,зу/-к,зо/-кз, (незавершенный). Категория наклонения
реализуется в противопоставлении индикатива и императива и выражается различными
наборами префиксов лица-числа субъекта:
Индикатив
Императив
т'-ну-кичэн
'я поел'
м-ну-кичэн
'поем-ка я'
Ø-ну-ч
'ты поел'
к,'-ну-хч
'поешь ты'
Ø-ну-вэн
'он поел'
хан-ну-вэн
'пусть он поест'
эн-ну-кичэн
'мы поели'
мэн-ну-кичэн
'давай(те) поедим'
Ø-ну-сх
'вы поели'
к,'-ну-сх
'поешьте вы'
Ø-ну-вэ?н
'они поели'
хан-ну-вэ?н
'пусть они поедят'
Показатели вида и времени составляют единую видо-временную парадигму, в индикативе
состоящую из шести форм:
Прошедшее завершенное
-Ø-Ø-
Прошедшее незавершенное
-к,зу-Ø-
Настоящее конкретное (момент речи)
-Ø-с-
Настоящее постоянное (вневременная форма)
-к,зу-с-
Будущее завершенное
-Ø-ал,-;
Будущее незавершенное
-к,з-ал,-
Императив имеет четыре видо-временных формы:
Императив завершенного действия
к,'-ну-Ø-Ø-хч
'поешь ты (досыта)'
Императив незавершенного действия
к,'-ну-к,зу-Ø-хч
'поешь ты (немного)'
Императив момента речи
к,'-ну-Ø-с-хч
'ешь ты (сейчас же)'
Императив постоянного действия
к,'-ну-к,зу-с-хч
'ешь ты (всегда)'
На уровне необязательного формообразования выделяются конъюнктив и дезидератив,
имеющие по четыре видо-временные формы; в конъюнктиве - те же, что в императиве:
т-к'-ну-к,зу-Ø-кичэн 'я ел бы' (незавершенное действие), т-к'-ну-Ø-с-кичэн
'я ел (момент речи), и т. д. Дезидератив имеет иной набор видо-временных форм:
Прошедшее незавершенное
т-нув-ал,-к,зу-Ø-кичэн
'я хотел есть'
Настоящее конкретное
т-нув-а-Ø-с-кичэн
'я хочу есть'
Вневременная форма
т-нув-ал,-к,зу-с-кичэн
'я все время хочу есть'
Будушее незавершенное
т-нув-ал,-к,з-ал,-кичэн
'я захочу есть'
Выражение переходности/непереходности. Деление глаголов на моно- и
полиперсональные в инфинитиве маркируется специальными показателями: эл,-ка-c
'идти' (моноперсональный глагол), пнэ-Ø-с 'точить что-либо' (полиперсональный
глагол). Каузативы образуются префиксами от моноперсональных глаголов: кома-ка-с
'одеваться' > эн-кома-Ø-с 'одевать кого-либо'. Возможна детранзитивирующая
деривация: аньчпэ-Ø-с 'учить кого-либо' > ан-аньчпа-?л,-ка-с
'учить, учительствовать'. Регулярного способа выражения рефлексивности не существует.
Рефлексивными могут быть исходные моноперсональные глаголы, а также производные:
пэлэ-Ø-с 'кусать кого-либо' > ам-пэлэ-?л,-ка-с
'кусаться'; рефлексивную-нерефлексивную пару могут образовывать непроизводные
моно- и полиперсональные глаголы: °нал,-ка-с 'сгибаться' - °нал,э-Ø-с
'сгибать что-либо'.
Способы действия выражаются словообразовательными средствами. Помимо
указанных в 2.3.3. итеративного и дистрибутивного способов действия, имеются
еще значения диминутива: aньчп-ала-Ø-с 'подучить, слегка поучить
кого-либо', и директива: аньчп-ата-Ø-с 'пойти научить кого-либо'.
2.3.6. Категория лица имени не свойственна. Глагол имеет разветвленную
личную парадигму (показатели лица объекта см. в 2.4.0.). Наряду с категорией
лица прямого объекта выделяется категория лица косвенного объекта (близкая версия),
имеющая дефектную личную парадигму (2 л. мн. ч. и 3 л. ед. и мн. ч.); косвенный
объект имеет локативное, адресатное или бенефактивное значение: т-сунс-кисхэн
'я живу у вас', т-к'ос-кинэн 'я иду к нему', т-к'ос-кипнэн 'я
иду к ним', т-вэтатэс-кинэн 'я ра стаю у него/на него'.
Категория определенности/неопределенности имени не свойственна. О категории
времени в глаголе см. 2.3.5.
Группа указательных слов невелика: ти?н (мн. ти?нвэ?н)
'этот', ну (мн. нвэ?н) тот'. Пространственная ориентация
выражается посредством замкнутого (задаваемого списком) подкласса адвербиальных
слов, каждое из которых выступает в форме трех локативных падежей: хан-к
'наверху', хан-кэ 'наверх', хан-х?ал 'сверху'; имеется
также притяжательная форма: хан-?ан 'находящийся наверху'.
В сочетании с формами локативных падежей слова пространственной ориентации выступают
как локативные уточнители, пред/послелоги (см. 2.3.4.).
Отрицание выражается аналитически. В классе имени выделяется лишительный
падеж (к,a?м °касф-ак, 'без топора'), в классе глагола используется
несколько отрицательных частиц: к,a?м вэтат-как, 'не работает/не
работал', зак, вэтат-как, 'не работай', вэйак, вэтат-как, 'пусть-он
не-работает'. Грамматическая информация (лицо-число субъекта и объекта, вид-время)
передается третьим компонентом конструкции, связкой л,кас, эл,эс, тэлкас
'быть' (для разных типов спряжения): к,a?м вэтаткак, тл,к,зукичэн
'я не работал', к,a?м аньчпак, т'исчэн 'не учу я-его'. Частица
хэ?ньч используется для выражения отрицания в будущем времени
и в конъюнктиве: хэ?ньч мвэтаткичэн 'не буду-я-работать',
хэ?ньч тк'вэтаткичэн 'не работал-бы-я'.
2.3.7. Структурная характеристика лексико-грамматических классов слов
(частей речи) представлена в следующей таблице:
Есть показатели словоизменения
Нет показателей словоизменения
Есть классные маркеры
Глагол (V)
Адъективы (А)
Нет классных маркеров
Имя (N)
Служебные слова
Классы N, V и А представлены каждый двумя подклассами: I и II. Подкласс I
в каждом классе - основной или главный, подкласс II - подчиненный.
Класс N. Подкласс I - имена с полной падежной парадигмой, т. е. собственно
имена существительные. Подкласс II - имена с неполной падежной парадигмой: притяжательные
формы (практически несклоняемые, см. 2.3.4.) и замкнутый лексико-семантический
подкласс местоимений, которых насчитывается семнадцать. Личные местоимения:
кэмма 'я', кэзза 'ты', энна 'он', муза?н
'мы', туза?н 'вы', итх, 'они'. Ни одно местоимение
не имеет полной падежной парадигмы; например, у личных местоимений всего пять
падежей:
Абс.
кэмма
'я'
Местн.
кэмманк
'у меня'
Напр.-дат.
кэмманкэ
'(ко) мне'
Исх.-прод.
кэмманх?ал
'от меня'
Кауз.-повеств.
кэмманэкит
'из-за меня', 'обо мне'
Местоимение 'сам' выступает в формах всех лиц: °кмилвин 'я сам', °килвин
'ты сам', °фнэва 'он сам', °мзилвин 'мы сами', °тзилвин
'вы сами', °тл,вин 'они сами'. По падежам эти формы не изменяются.
Класс V. Подкласс I - финитный глагол (оформлен личными показателями
и всегда функционирует как независимый предикат). Подкласс II - нефинитный глагол
(не оформлен личными показателями и не всегда функционирует как независимый
предикат). В подклассе II - шесть инфинитивов: I инф. - но-ка-с 'есть',
л,эн-но-Ø-с 'кормить кого-либо' (как независимый предикат не функционирует;
выбран в качестве назывной формы); II инф. - ну-кил,х, (образуется только
от моноперсональных глаголов, выступает в оборотах типа: тэл,чкусчэн нукил,х,
'я вижу его [что он] ест'); III инф. - к'-ну-кнэн 'он поел', к-л,инну-?ин
'он покормил его' (образуется от моно- и полиперсоналъных глаголов, функционирует
как независимый предикат, соотносится только с 3-м лицом); IV инф. - ну-кнэн
'то, что едят', л,инну-кнэн 'то, чем кормят' от моно- и полиперсональных
глаголов, типичное употребление - в оборотах нукнэн чизэн? 'есть [что]
поесть?'); V инф. - ну-ки (образуется только от моноперсональных глаголов,
выступает в конструкциях с фазовыми и каузативными глаголами: титэчэн нуки
'я-заставил-eгo поесть'); VI инф. - л,инну-л, (образуется только от полиперсональных
глаголов, выступает в конструкциях с фазовыми и каузативными глаголами: кэнзу?ин
л,иннул, 'начал-он-его кормить').
Класс А. Подкласс I - морфологически регулярные слова (напр., тхун-лах,
'темный', тхун-к, 'темно', тхун-чэйэ 'темнее', хи-тхун-лах,
'очень темный', хи-тхун-к, 'очень темно', тхунэ-н,с-лах, 'то,
что потемнее', тхунэ-н,с-к, 'потемнее', кл,-тхуни-нэ?н
'самый темный, темнее всего'). Подкласс II - морфологически нерегулярные слова
(формы пространственной ориентации, имеющие морфологический аппарат класса N,
2.3.6., заимствования из других классов и других языков, сохраняющие чужую морфологию).
Числительные в И.я. пали под влиянием русского языка. Счет сохранился
только до четырех: °к,нин, 'один', касх, 'два', ч'ок, 'три',
ч'ак, 'четыре'. В материалах Крашенинникова счет на трех языках ительменской
группы записан до ста. Судя по его данным, система счета в И.я. была десятеричной.
Класс служебных слов не делится на иерархические подклассы. Три самостоятельных
группы слов - союзы, частицы и междометия - объединены в этот класс по признаку
отсутствия морфологии.
2.4.0. Образцы парадигм.
Формы числа показаны в 2.3.3.; падежные формы - в 2.3.4. Глагольные парадигмы
лица-числа субъекта (индикатив и императив) и видо-временная парадигма приведены
в 2.3.5.
Парадигма показателей объекта
I спряжение
II спряжение
'меня'
-мин,/-вомнэн/-эмнэн
-хкмин,/хкомнэн
'тебя'
-вин
-хкин
'нас'
-ми?н,/-вомнэ?н/-эмнэ?н
-хкми?н,/хкомнэ?н
'вас'
-схэн
-кисхэн
Объектные показатели 3-го лица нестандартны; -чэн 'я/мы - его', -н
'ты/вы - его', -нэн 'он/они - его'; для мн. числа добавляется стандартный
показатель -?: -чэ?н, -?н, -нэ?н
'их'. Во II спряжении добавляется маркер ки-: -ки-чэн 'я/мы - его', -ки-чэ?н
'их', и т. д.
Полная парадигма класса А показана в 2.3.7.
2.5.0. Морфосинтаксические сведения.
2.5.1. Типичная структура словоформы: (m) + R + (m). Преобладает тенденция
к суффиксации: перед корнем имеется пять порядков аффиксальных морфем, после
корня - 18 порядков. Максимальная по протяженности зафиксированная модель словоформы
состоит из 10 морфем:
н - ло? - ам - пэл - схэн - а - ?л, - к,зу - с -
кичэн
'мы все время хотим кусать друг друга в разных местах'
Эта словоформа демонстрирует употребление всех трех линейных разновидностей
аффиксов, зафиксированных в И.я.: префиксов, суффиксов и циркумфиксов, ср. 2.3.0.
2.5.2. Словообразование - префиксальное (каузативы и детранзитивы,
см. 2.3.5.) и суффиксальное (способы действия и формы эмоциональной оценки у
существительных). Все транспонирующие морфемы - суффиксы (2.3.1.); как частный
случай транспозиции может трактоваться редупликация корня при образовании отглагольных
имен (2.3.0.).
2.5.3. И.я. - язык номинативного типа. Субъект и объект оформляются
прямым (абсолютным) падежом, ср.:
Производные конструкции двучленны: взятые в скобки элементы представляют собой
актуализуемые в случае необходимости субъект и объект соответственно, которые
оформляются косвенным падежами.
Типичный порядок слов: субъект - объект - предикат. Поскольку субъект и объект
оформлены одинаково, порядок слов существен:
Глагол согласуется в лице-числе с субъектом (1, 2, 4) и объектом (2, 3). Согласования
с необязательными элементами синтаксических конструкций нет (3, 4). Во мн. числе
согласование подчеркнуто одинаковыми формантами: т'салэ-?н °н,иксизи-?н
'лисицы спят', миньл,э-?н нэнккичэ-?н 'зайцы пойманы'.
Отношением управления связаны глаголы с дополнениями в косвенных падежах, отношением
примыкания - глаголы с обстоятельствами.
Специальной вопросительной конструкции нет. Для выражения вопроса используется
интонация; в целях усиления употребляются вопросительные слова: Мэхну т'салай
миньл, энкчин,нэн? 'Наверно, лисица зайца поймала?', К,эл,хну миньл,
нэнккичэн? 'Неужели заяц пойман?'.
2.5.4. Исследование сложного предложения затруднено в силу недостаточности
текстового материала. На основании имеющихся текстов можно заключить, что сложносочиненные
предложения для И.я. не характерны. Сложноподчиненные предложения редки. Отмечены
союзы вэн 'если', йэпх 'хотя', пэл 'поскольку' и некоторые
другие, но в текстах, записанных в последние годы, придаточные предложения чаще
вводятся заимствованными из русского союзами: если, что, чтобы и др.
2.6.0. Первичные сопоставления лексики И.я, и чукотско-корякских языков
в рамках основного словарного фонда показывают, что элементы лексической общности
И.я. и чукотско-корякских языков составляют примерно одну треть, а на две трети
лексика резко различна. Интерпретация этих данных преждевременна в силу неразработанности
сравнительной фонетики чукотско-камчатских языков.
Русские заимствования в И.я. появились еще в XVIII в. Среди русских слов,
займствованных, а в ряде случаев вытеснивших ительменские слова, преобладают
адъективы (прилагательные и наречия), причем с сохранением русской морфологии:
вострой, красной, синьой, свэзой и т. п. Заимствованные глаголы адаптируются
в соответствии с требованиями ительменской морфологии: стара?л,кас
'стараться', отказа?л,кас 'отказываться', направэс
'готовить пишу'. В настоящее время говорить о русских заимствованиях в И.я.вообще
вряд ли возможно, поскольку все ительмены владеют русским языком значительно
лучше, чем родным.
2.7.0. Западный И.я. представлен двумя диалектами: южным (принятым
за инвариант) и седанкинским. Последний отличается от южного целым рядом структурных
особенностей.
Фонетика: в седанкинском звонкое начало слова, в южном - глухое: сед. залк
- южн. салк 'позади', сед. вансх - южн. фансх 'ножны'.
Лексические расхождения незначительны и связаны главным образом с прямыми корякскими
заимствованиями в седанкинский, причем бросается в глаза, что адъективы, в южном
диалекте замененные русскими, в седанкинском - корякские: сед. митив
- южн. захтра 'завтра', сед. анок - южн. вэсной 'весной'.
Грамматика: седанкинский диалект обнаруживает следы двойственного числа, которое
характерно для корякского (лэн,а-мин, 'одна лыжа' - лэн,а-?н
'пара лыж' - лэн,а-т 'много лыж'); направительно-дательный падеж
в седанкинском под корякским влиянием расщеплен на направительный и дательный;
отдельные глагольные аффиксы имеют иной фонетический облик; отмечаются прямые
заимствования корякских глагольных словоформ. Фольклорный текст на седанкинском
диалекте опознается по первому слову: сед. кзуньл,к,укнин - южн. ксуньл,к,зукнэн
'жил(и)-был(и)'.
Литература
Володин А. П. Ительменский язык. Л., 1976. Крашенинников С. П. Описание земли Камчатки. М.; Л., 1949. Молл Т. А. Очерк фонетики и морфологии седанкинского диалекта ительменского
языка // Учен. зап. ЛГПИ, 1960, т. 167. Скорик П. Я. К проблеме языковой общности аборигенов северо-востока
Азии // ВЯ, 1977, № 3. Старкова И. К. Ительмены. Материальная культура XVIII - 60-е годы XX
века. М., 1976. Стебницкий С. Н. Ительменский (камчадальский) язык // Языки и письменность
народов Севера. Л., 1934, ч. III. Bogoras W. Chukchee // Handbook of American Indian Languages / Ed.
by F. Boas. Washington, 1922.
Kamchadal Texts collected by W. Jochelson. / Ed. by D. S. Worth. Los Angeles,
1961. Radlinski I. Slowniki narzeczy ludow kamczackich // Rozprawe Wydzalu
filologicznego Akademii Umiejetnosci w Krakowie XVI-XVIII, 1891-1894.
Worth D. S. La place du kamtchadal parmi les langues soi-disant paleosiberiennes
// Orbis, 1962, t. XI. No 2.
