Следите за нашими новостями!
Твиттер      Google+
Русский филологический портал

И. Г. Добродомов

ПРОБЛЕМЫ ЭТИМОЛОГИИ В НОРМАТИВНОЙ ЛЕКСИКОГРАФИИ [1]

(Магадан, 2009. - 32 с.)


 
В неоконченном академическом "Словаре русского языка, составленном Вторым отделением императорской Академии наук" под редакцией акад. А. А. Шахматова, С. К. Булича, Д. К. Зеленина и др., толкование включенных в это издание слов эпизодически сопровождалось историко-этимологическими сведениями, причем такие сведения обычно органически сочетались с толкованием, как бы дополняя его: "Клеврéтъ, а, м. (цсл. клеврѣть от латинск. collibertus, народ. collivertus). Товарищъ, собрать, соучастникъ въ какомъ-либо дѣлѣ; а также: приверженецъ, сторонникъ, прислужникъ. Слово это, вошедшее въ русский языкъ изъ церковнославянскаго перевода Библiи (Ев. Матθ. XVIII, 28), употребляется только в торжественной рѣчи" [2].
Иногда этимология сводилась к простому приведению славянских параллелей к русскому слову: "Клюква, ы, ж. (польск. klukwa, чешск. klikva)", которыми показывалось распространение слова в славянском мире.
Но в дальнейшей академической лексикографии ("Словарь современного русского литературного языка" в 17-ти томах, "Словарь русского языка" в 4-х томах) приведение этимологических соображений было решительно отвергнуто при толковании исконных внутриславянских и индоевропейских слов русского языка, но в виде исключения было оставлено для новых заимствований.
Решительно отвергала возможность этимологических соображений в кратком нормативном словаре и многолетняя редактриса "Словаря русского языка" С. И. Ожегова - Н. Ю. Шведова, например, в письме читателю Л. И. Родионенко от 1 декабря 1984 года: "Краткий толковый словарь современного русского языка не занимается этимологией и не может исходить из этимологии слов в отражении их современного употребления" [3].
Весьма удивительным явился в дальнейшем совершенно неожиданный отказ Н. Ю. Шведовой от вполне обоснованного и ясного принципа невключения в однотомный нормативный словарь этимологических сведений, что Н. Ю. Шведова твердо отстаивала и ранее, как, например, в письме читателю А. Я. Иванову от 12.01.1981 г.: "В ряде случаев Вы предлагаете дать сведения о происхождении слова (коснеть, окаянный, поздравить, суд да дело), включить имена собственные (Пегас) или внести в толкование слова те или иные сведения энциклопедического характера (светляк); однотомник не может ставить перед собой такие задачи" [4].
Этимологические сведения в кратком нормативном толковом словаре, действительно, будут выглядеть совершенно инородным телом. Краткое представление этимологии для широкого круга читателей невозможно: в таком виде оно будет создавать ложное представление о научной этимологии как о науке, имеющей характер произвольной вкусовщины.
Специфичность этимологических сведений о слове делает невозможным их включение во все лексикографические справочники иного рода, кроме этимологических же словарей.
О. Н. Трубачев считал, что своеобразие источников и методов этимологических исследований не позволяет привносить этимологические сведения даже в исторические словари, хотя этимология и историческая лексикография преследуют единую цель - показать эволюцию слова во времени: "Насыщение исторического словаря сравнением с диалектными и иноязычными данными, а также сведениями по этимологии способно лишь взорвать изнутри исторический словарь как таковой и поэтому нежелательно" [5]. Это тем более справедливо по отношению к деликатному нормативному словарю.
Весьма характерно, что С. И. Ожегов, сокращая этимологические справки о заимствованных словах из "Толкового словаря русского языка" под редакцией Д. Н. Ушакова и давая в первом издании (1949 г.) своего словаря лишь лаконичные присловные указания на язык, из которого пришли в русский язык заимствованные слова, из последующих изданий даже такие невнятные пометы устранил как недостаточные, что некоторое время было и на вооружении редактрисы.
В связи с выходом в 2007 г. нового издания словаря С. И. Ожегова (без указания на авторство последнего) под названием "Толковый словарь русского языка с включением сведений о происхождении слов", где Н. Ю. Шведова выступает как ответственный редактор на титульном листе и не очень внятно заявляет на обороте того же титульного листа о своих авторских правах на "весь корпус словаря (за исключением разделов статей, посвященных происхождению слов, т. е. этимологических зон словарных статей, отмеченных знаком • [6], а также за исключением около 300 статей <статьи эти нигде не названы. - И.Д.>, перенесенных из 4-го издания книги С. И. Ожегова и Н. Ю. Шведовой "Толковый словарь русского языка" и в свою очередь содержащихся в 9-23-м изданиях "Словаря русского языка" С. И. Ожегова)" (С. II) [7], все ограничения на определенные сведения, противопоказанные для однотомного нормативного словаря, оказались снятыми, хотя реализация этих новшеств оказалась весьма непоследовательной.
Этимологические справки (называемые почему-то зонами, т. е. поясами) даны Л. П. Крысиным и Л. В. Куркиной случайно лишь при некоторых словах и вызывают недоумение читателя лаконичным и применительно к краткому словарю непрофессиональным характером, что не позволило обеспечить словарь надежными этимологиями.
Сопоставление старых этимологии неоконченного академического словаря и вставленных в словарь С. И. Ожегова этимологии Л. П. Крысина и Л. В. Куркиной говорит явно не в пользу последних, если их сравнить с двумя приведенными выше этимологиями двух слов: "КЛЕВРÉТ, -а, м. (книжн.). Приспешник, приверженец. • Восх. к лат. collibērtus 'вольноотпущенный'" (С. 338).
"КЛЮ́КВА <...> • Др.-рус. клю́ква, укр. клюква, польск. klukwa; из *kl'uky, род. п. -ъve, родств. kl'uka (рус. клюка); развитие знач.: 'изгиб, загиб' > 'разветвленный стебель' > 'клюква'; другая версия исходит из знач. 'болотная ягода', сравнивают с диал. ключевúна 'болото'" (С. 342).
В первом случае невнятность этимологии вытекает из опущения весьма нужного для ясности материала (народн. лат. collivertus) [8], а во втором случае - из-за обилия лаконично поданного не вполне достоверного материала и приведения сразу двух противоречивых этимологических версий, в чем предлагается разобраться неискушенному читателю.
Механическое добавление эпизодических этимологических зон-справок в конце некоторых словарных статей делает эти "зоны" невразумительными и даже неверными, как это имело место, например, со словом детектив, которому Л. П. Крысин когда-то посвятил специальную статью, но не смог включить ее итог в переиздание 2007 года словаря С. И. Ожегова, где соответственная словарная статья имеет следующий вид: "ДЕТЕКТИ́В [дэтэ], -а, м. 1. Специалист по расследованию уголовных преступлений. Частный д. 2. Литературное произведение или фильм, изображающие раскрытие запутанных преступлений. || прил. детектúвный, -ая, -ое (ко 2 знач.). Д. роман. Детективная литература. • Из англ. detective, восх. к лат. dētēgere 'раскрывать, обнаруживать'" (С. 194).
Л. П. Крысин с колебаниями установил, что слово детектив 'сыщик' было заимствовано якобы из романских языков (точнее, из французского détective "сыщик") в языки Европы (в том числе и в русский), о чем свидетельствует французское ударение на конечном гласном основы в русском детектив и немецком der Detektiv, но тут же высказался, что оно заимствовано из английского языка, не объяснив несовпадение ударения.
В европейских языках у этого слова нет значения 'произведение, описывающее раскрытие преступлений, тайн': "По-видимому, 'роман про шпионов' - не второе значение слова детектив, "отпочковавшееся" от основного его значения 'агент, сыщик', а значение самостоятельного слова, образовавшегося на основе сочетания детективный роман (путем так называемой "семантической конденсации" [9]) и лишь формально совпавшего со словом детектив 'агент секретной службы'" [10].
На основе этих правильных соображений он пришел к осторожному выводу: "Таким образом, весьма вероятно, что детектив 'сыщик, агент' и детектив 'детективное произведение' - генетически разные слова: первое заимствовано (и является по существу международным), а второе образовано на русской почве из словосочетания детективный роман (фильм)'" [11].
Если отбросить спорный тезис о двух самостоятельных словах детектив, то этимологическую "зону" следовало бы органично поместить между двумя значениями этого слова, первое из которых заимствовано, а второе - образовано на русской почве из словосочетания.
Совершенно анекдотически звучат этимологические "зоны", в которых вместо этимологии даются неточные сведения о морфемном составе слов, а "этимологизируемое" слово выводится из самого себя: "ПЕРЕКЛÁДИНА <...> • Из пере-клад-ина, далее к класть, кладу"; "ПЕРЕКЛАДНÓЙ <...> • Из пере-клад-ной, к класть, кладу" (С. 628). Гораздо более точную справку дает "Словообразовательный словарь русского языка" А. Н. Тихонова [12], который выводит эти слова из просторечного глагола перекласть.
В некоторых случаях этимологические справки-"зоны" разрастаются до размеров, в несколько раз превышающих объем толковательной части, что нарушает их соразмерность: "КЛЮКА, -и, ок. Палка с кривым верхним концом для опоры при ходьбе. • Др.-рус. клюка 'хитрость, лукавство, обман', укр. клю́ка, блр. диал. клю́ка 'нос', болг. клю́ка 'сплетня', с.-хорв. кљука 'крюк, крючок; изгиб, поворот (дороги)', словен. kljúka 'крючок, рукоятка; усик, отросток', чеш. klika 'изгиб; крюк', польск. диал. kluka 'крюк; санный полоз; жердь с загнутым концом'; из *kl'uka, производн. с и.-е. корнем *kleu- (ср. ключ), родств. лит. klū́ti 'цепляться', лат. clāves 'гвоздь', clāvis 'ключ', греч. klēis, klāis 'ключ'. Сюда же клюшка, ключ1-2, ключица. Ср. клюква" (С. 342).
Чуть менее объемный список славянских уменьшительных форм типа укр. клю́чка и т. д. при слове клю́шка не имеет к последнему никакого отношения, поскольку слово клюшка образовано от диалектных экспрессивных форм клюхá, клюш, клю́шá, которые известны в русских народных говорах.
Этимологические справки также приведены далеко не при каждом слове, хотя зачастую этимологии этих слов более или менее известны. Это касается, например, едва ли уместного в современном кратком нормативном словаре уже давно устаревшего экспрессивного заимствования, зачем-то включенного редактрисой в 1992 году в старый "Словарь русского языка" С. И. Ожегова, лишь по-новому названный "Толковый словарь русского языка" вместе с загадочным соавторством бывшего редактора: "ХÓДЯ, -и, м. (устар. прост.). Прозвище китайца, китайцев" [13].
Хотя это слово значилось устаревшим уже в "Толковом словаре русского языка" под редакцией Д. Н. Ушакова [14] и С. И. Ожегов вполне закономерно не включил его в свой малый нормативный словарь, в словаре 2007 года оно фигурирует по-прежнему и тоже без этимологии: "ХÓДЯ, -и, м. (разг. фам. устар.) Пренебрежительное название китайца". Происхождение слова известно по большому академическому "Словарю современного русского литературного языка" [15]: "ХÓДЯ, -и, ж. Устар. простореч. Уничижительное название китайца. - Как это ты, ходя, сюда в деревню пробрался? - спросил фельдшер. - У нас всех китайцев выселили. Верес. На япон. войне, 4. - Ушак. Толк. слов. 1940: хóдя. - От кит. huoji - приказчик (продавец)" [16].
Во многих случаях вместо этимологии дается назойливое повторение сведений то о неясности происхождения слова, то о неясности источника, что нельзя считать ни этимологической справкой, ни даже загадочной этимологической зоной (т. е. поясом?), как это имеет место в случае со словом: "КУТЕРЬМÁ, -ы, ж. (разг.). Суматоха, беспорядок. Поднялась к. • Происх. неясно; возм. заимств. из тюрк., источник неясен..." (С. 392).
Иногда ошибочные сведения соединяются с невнятностями: "СÁБЛЯ <...> • Заимств. из венг. szablya 'сабля' < szabni 'резать' или из тюрк." (С. 849). Но тюркского материала не приведено, а венгерский глагол не может быть положен в основу бродячего слова szablya, поскольку это портновский термин со значением 'кроить', а не 'резать'.
В отдельных случаях неожиданным "соавторам" словаря С. И. Ожегова остались неизвестными существующие этимологии, как это имело место с неправильно истолкованным словом: "ФИ́ФА, -ы, ж. (прост, неодобр.). Женщина, девушка <,> обращающая на себя внимание своей внешностью, нарядом, поведением. || уменьш. фи́фочка, -и, ж. • Происх. неясно" (С. 1052).
На самом деле этимология этого слова установлена, но на основе более правильно описанной семантики: "ФИ́ФА, -ы, ж. Прост. (с оттенком пренебрежения). Пустая, легкомысленная девушка, думающая только о развлечениях, нарядах и т. п. Она боялась, как бы Андрея не окрутило какая-нибудь "фифа". Гранин. Искатели" [17]. Опираясь на синонимическое этому слову просторечное свистушка, О. Н. Трубачев рассматривал слово фифа "как заимствование относительно недавнего времени, восходящее в конечном счете к ср.-в.-нем. pfife при современном нем. Pfeife 'дудка, свисток'. В семантическом отношении ср. тоже просторечное свистушка 'фифа'" [18].
Правда, существует и другая (менее вероятная) этимология слова фифа, считающая его производной формой "от полного женского имени Ефимия, разг. Ефимья, прост. Афимья, стар. Евфимия" [18]. Но от весьма редкого сейчас женского имени Ефимия производные формы Ефима, Фима, Хима [20] явно преобладают над еще более редкой Фифа, что делает соображения о происхождении нарицательного имени фифа от личного имени Фифа довольно проблематичными.
В некоторых случаях этимологические справки содержат совсем недостоверный материал, который требует правильного освещения.
Ошибочна этимологическая зона в статье: "МУЛЛÁ, -ы, м. У мусульман: служитель культа. • От араб. maulā 'господин, владыка'" (С. 466). На самом же деле русский арабизм восходит к арабскому мулла (корень млл) с тем же значением, а к приведенному maulā  (корень влй "быть близким; править") не имеет никакого отношения и от него происходить не может.
Подобная грубая ошибка содержится и в статье: "НОРМАТИ́В, -а, м. (спец.). Экономический или технический показатель норм, в соответствии с которыми производится работа, какие-н. специальные действия. Технические нормативы. Спортивный н. || прш. норматúвный, -ая, -ое. • Из нем. Normativ, восх. к лат. - см. норма" (С. 528) [21].
На самом деле в немецком языке нет существительного Normativ, хотя есть прилагательное normativ, которое вошло и в русский язык, превратившись присоединением адъективного суффикса -н(ый) в прилагательное же, которое зачем-то дано повторно уже в качестве реестрового слова и происхождение которого почему-то не указано: "НОРМАТИ́ВНЫЙ, -ая, -ое; -вен, -вна. 1. См. норматив. 2. Устанавливающий норму, правила. Нормативная грамматика || сущ. норматúвность, -и, ж." (С. 528). Уже из этого прилагательного в результате обратного словообразования (редеривации) получилось русское существительное норматив.
Аналогичным же образом (в результате обратного словообразования) из прилагательного кондуитный (в сочетании кондуитный список) было извлечено существительное кондуит, этимологическая "зона" для которого в словаре носит дезориентирующий характер: "КОНДУИ́Т, -а, м. (устар.). В царской России: журнал с записями о поведении, поступках учащихся (преимущественно в духовных учебных заведениях и кадетских корпусах). Записать в к. || прил. кондуúтный, -ая, -ое. К. список (в военном ведомстве до 1862 г.: сведения о поведении и способностях офицеров). • Восх. к франц. conduite 'поведение'" (С. 357).
К тому же некритически заимствованные из "Большой советской энциклопедии" сведения о преимущественном распространении кондуитов в духовных учебных заведениях и кадетских корпусах оказываются ложными: это слово было преимущественно гимназическое [22].
В словаре приводится устаревшее и фонетически ущербное выведение слова вóдка "из польск. wódka, производн. от woda (см. вода)" (С. 100), поскольку не учитывается его реальное польское звучание вутка, которое скрывается и за дезориентирующим традиционным польским написанием wódka. Такая передача польского wódka по-русски как вудка встречается у М. Е. Салтыкова (Н. Щедрина): "Вудка буде непременно - сказал он нам" - в "Современной идиллии" (глава II) [23].
Данная этимология оспорена в специальной статье в пользу трактовки слова водка как суффиксального образования от вода с уменьшительно-ласкательным суффиксом -к(а); аналогичный процесс происходил параллельно и в образовании польского wódka от woda [24]. В "Историко-этимологическом словаре современного русского языка" П. Я. Черных считает русское слово водка происходящим от глагола водить / вести и лишь вторично сближенным с вода [25].
Ошибочны сведения о происхождении слова: "КУТУ́ЗКА, -и, ж. (разг.). Место заключения, тюрьма. • Возм. от фам. Кутузов, ср. аналогично архаровец" (С. 393). Приведенное здесь же "аналогичное" слово архаровец указывает, что от созвучной фамилии Кутузов производное существительное должно было бы звучать *кутузовка. К тому же нет никаких сведений о каком-то прославленном тюремном начальнике с такой фамилией.
Более правдоподобна в словообразовательном отношении другая этимология, оставшаяся неизвестной этимологическим помощникам Н.Ю. Шведовой: "Кутузка <...>. Происходит, очевидно, от тюркского корня qutuz // kutuz 'бешеный', 'взбесившийся'. Встречается, начиная с Махмуда Кашгарского, в чагатайском, татарском, турецком и других языках. Таким образом, кутузка значит: 'дом для взбесившихся', 'сумасшедший дом'" [26]. Но и эта тюркская этимология представляется ущербной, поскольку компонент бешенства, сумасшествия в содержании слова кутузка не просматривается.
В связи с этим можно было бы предложить и еще одну тюркскую этимологию: от притяжательной формы 3 лица *қутусы тюркского названия для разного рода контейнеров (ящик, коробка, шкатулка и т. п.) қуту, қуты [27], но и эта этимология лишена завершенности и требует доработки, хотя и в меньшей степени, чем легковесная этимология "Толкового словаря...".
Созвучное слово kodes 'тюрьма' (из новогреч. κοτέτσι 'курятник') имеется в турецком арго [28], но пути его движения в русский язык остаются неясными, поэтому для кутузки фактически надежной этимологии нет.
При обилии таких маловероятных неточных этимологии было бы гораздо честнее для популярного словаря признать слово темным, не имеющим приличной этимологии.
Никак нельзя считать ни этимологией, ни даже этимологической "зоной" стилистическую (прагматическую) характеристику слова, как это имеет место в случае со словом: "СОЛДАФÓН, -а, м. (разг. неодобр.). Грубый, некультурный человек из военных начальников || прил. солдафóнский, -ая, -ое. Солдафонские замашки. • Экспрессивное образование от слова солдат" (С. 915). Составителю этимологического пояса (зоны?) остались неизвестными этимолого-словообразовательная статья В. В. Виноградова "Об экспрессивных изменениях значений и форм слов", где речь шла о весьма проблематичном выделении в этом слове суффикса -фон [29], а также статья И. Г. Добродомова "По следам разысканий В. В. Виноградова о слове солдафон" [30], где появление звука ф на месте т объясняется как семинарская подгонка чтения воспринятого как мнимый грецизм слова солдат под нормы рейхлинова чтения: ф (θ) - в соответствии с эразмовым чтением т, а конечный элемент -он - как амплификационный экспрессивный суффикс.
Во многих случаях повторяются ходячие фантастические этимологии, зачастую придуманные юмористами-каламбуристами, как это имело место при уже устаревшем слове шаромыга, которое юморист В. В. Билибин (И.-къ) в 1880-е гг. вывел в шутку из французского языка [31], что осталось неизвестным "этимологизаторам": "ШАРОМЫ́ГА, -и, м. и ж. и ШАРОМЫ́ЖНИК, -а, м. (прост. презр.). Человек, который любит поживиться на чужой счет; жулик || уменъш. шаромы́жка, -и, м. и ж. • Восх. к франц. cher ami 'дорогой друг' -обращение солдат наполеоновской армии к русским; по народной этимологии сближено с шарить и мыкать и с именами на -ыга; менее вероятно сближение с рус. диал. шармá 'дешево' <?>, далее с шарить" (С. 1192).
Данная "этимологическая зона" представляет собой неумелый сумбурный пересказ из "Этимологического словаря русского языка" М. Фасмера, где с некоторой отчужденностью (объясняют, а не объясняю!) дается несколько этимологии со ссылками на их авторов, в цитате далее опущенных: "шаромы́га, шеромы́га "мошенник, бродяга, дармоед", на шеромы́жку "обманом". Объясняют из франц. cher ami "дорогой друг" - обращение солдат наполеоновской армии к русским <...> <М. Савинов> предполагает сближение по народн<ой> этимологии с шáрить и мы́кать. Скорее преобразовано по аналогии образований с суф. -ыга, ср. Баты́га. Следует отклонить попытки исконнослав. этимологии, вопреки Ильинскому" [32].
Любопытно, что Л. П. Крысин совсем не включил этот весьма сомнительный "галлицизм" шаромыга в свой "Толковый словарь иноязычных слов", следуя здесь твердо традиции советских "Словарей иностранных слов", где это слово устойчиво отсутствует после 1933 года.
На самом же деле это слово представляет собой образование с помощью суффикса -ыга от офенского наречия шáром (вариации шармá, шармóй) 'даром' [33], получившегося из общерусского наречия даром путем замены начального слога домаскировочным слогом ша-, весьма распространенным в русских условных языках ремесленников и торговцев.
Столь же ошибочна "этимологическая зона" при слове: "БУРБÓН, -а, м. (устар. презр.). Грубый, невежественный и властный человек || прил. бурбóнский, -ая, -ое. • Из франц. Bourbon - от названия французской королевской династии Бурбонов (Bourbons)" (С. 67).
На самом же деле это слово не имеет никакого отношения ни к французским, ни к испанским, ни к итальянским Бурбонам, а представляет собой фонетическое и контаминационное преобразование французского слова barbon (барбон) 'старикашка', как в XIX в. офицеры-дворяне русской армии называли офицеров, выслужившихся из низших чинов и не имевших хороших манер [34].
Из множества имеющихся этимологических версий часто выбирается не самая убедительная, как это имеет место, например, в связи с жаргонными словами филон, филонить, которым Н. Ю. Шведова дала неправильное толкование, подталкивающее к неправильным этимологическим поискам: "ФИЛÓН, -а, м. (прост.). Лентяй, лодырь. • Происх. неясно: возм.. от франц. pilon 'нищий', 'попрошайка'. ФИЛÓНИТЬ, -ню, -нишь; несов. (прост.). Бездельничать, лодырничать" (С. 1050). Фигурирующая здесь "этимологическая зона" ущербна географически (как французское слово могло попасть в русскую жаргонную речь?) и фонетически (что вызвало переход начального п в ф?).
Существуют также этимологии этого слова [35], в которых приемлемость фонетической стороны наталкивается на непреодолимые препятствия со сторон географической и семантической (как произошел переход от исходной семантики к новой?): оценивается как абсолютно невероятная этимология слов филон, филонить от французского арготизма filon "безделье", высказанная О. Горбачом и категорично отвергнутая Е. С. Отиным [36].
Только в качестве осторожного предположения под вопросом было высказано соображение о связи слов филон, филонить с французским жаргонизмом filon 'выгодное дельце', якобы семантически преобразовавшимся в русском военном жаргоне в обозначение 'нестроевой должности' [37]. Данная этимология, по сути дела, является разновидностью предыдущей и также не может быть принята.
Следует особо отметить, что слово филон закономерно не попало в "Краткий исторический словарь галлицизмов русского языка" Н. И. Епишкина (Чита, 1999) как не имеющее никакого отношения к французскому языку. Нет этого слова и в "Толковом словаре иноязычных слов" Л. П. Крысина.
Шутливо-каламбурная "расшифровка" специфически уголовного арготизма филон ('лентяй, увиливающий от работы'), из лагерной среды проникшего в народное употребление, интересна лишь тем, что в ней использована опора на значение не 'лениться', а 'отлынивать от работы': "В середине 20-х гг. на Соловках заключенными была выдумана такая расшифровка: Фиктивный Инвалид Лагерей Особого Назначения" [38].
Все приведенные здесь этимологические соображения не учитывали истинную семантику слов филонить, филон, которые значат в современной речи совсем не 'лодырничать' и 'лодырь', а 'отлынивать от работы' и 'тот, кто уклоняется от работы; в жаргоне сачок'.
Опираясь на эту уточненную семантику глагола филонить, я связал его с отыменным глаголом филонить 'отлынивать от работы, лениться, бездельничать', зафиксированным в условном жгонском языке костромских шерстобитов [39] и восходящим к жгонскому и офенскому названиям полатей (досчатого настила в избе для спанья под потолком) филон, филоны, филонские, хилоны, филуны, пилоны [40], что вызвало законный вопрос Е. С. Отина: откуда жгоны и офени взяли это название полатей? Сам же Е. С. Отин при этом вопросе предложил фонетически удачное, но семантически не очень убедительное выведение жаргонного слова филóн из редкого сейчас личного мужского имени Филон [41], которое в русской литературе конца XVIII - начала XIX вв. употреблялось как условное поэтическое имя (см. автобиографическую повесть-путешествие "Филон" И. И. Мартынова, описывающую в стернианско-карамзинской традиции поездку автора из Полтавы в Москву в 1788 г. и напечатанную в его журнале "Муза" в 1796 г.).
Однако условное имя Филон не зафиксировано в русской литературе в четком значении 'изнеженный человек, презирающий физический труд' и далее 'бездельник, лентяй', что весьма важно для концепции Е. С. Отина, хотя возможность такого развития значения существует, но конкретными фактами она не подкреплена, к сожалению.
Отстаивая свою версию о происхождении жаргонных филон, филонить от неупотребительного сейчас личного имени Филон (из греч. Φίλων, ωνος). Е. С. Отин допускает при учете частных переносов личных имен на неодушевленные предметы такой перенос и на полати: "Поэтому коннотативным антропонимом Филон или его смысловым продолжением - отконнотативным апеллятивом филон 'бездельник, лодырь, симулянт' могло <?> быть мотивировано именование настила для спанья мод потолком в крестьянской избе: это место, где спят, отдыхают, а не работают, т. с. бездельничают поневоле или необходимости. С учетом всего сказанного, можно допустить, что лексема филон изначально в русском языке была собственным именем, а жаргонизм филон - следствие его смысловой эволюции, в которой в качестве связующего звена принял участие эмоционально окрашенный коннотативный оним" [42].
К сожалению, предполагаемый Е. С. Отиным путь от личного имени Филон через название полатей до глагола филонить из существительного филон (путь теоретически вполне возможный), промежуточными опорными фактами не подтверждается.
Сейчас имеется возможность объяснить слово филоны 'полати' внутри офенского языка применением к общерусскому слову полати маскировочного слога-префикса фи- [43], которым замещался первый слог маскируемого слова. Отсюда название полатей филати, записанное в арго пучежских ремесленников Ивановской области в 1961 г. и в записях офенских слов А. Успенского 1822 г. Есть такая форма и в "Словаре офенского языка" у В. И. Даля" [44].
По образцу полати - филати было вовлечено в эту группу и слово филони [45] с его более распространенной формой филоны [46] действительно восходящее к собственному имени Филон по созвучию его с народным именем Филат. В литературе контаминационные связи отмечаются между офенскими словами филоны "полати' и филаты, хвилаты в том же значении [47].
Именно на этом этапе трансформации слова полати → филати → филони → филоны возникла вторичная связь этой сферы с не очень популярным созвучным личным именем Филон, чему очень большое значение придал Е. С. Отин.
По той же модели с маскировочным префиксальным комплексом фи- от слова пол было образовано слово офенское фил 'пол', созвучное как с филаты, филати, так и с филоны [48], которое втянулось в словообразовательную связь со словом филоны, поскольку у них был и общий семантический компонент - 'досчатый настил', что позволяло воспринимать слово филоны 'полати' как производное от фил 'пол'.
С этими словами связано и своеобразное название доски филат профессионально-арготического характера, замеченное Е. С. Отиным в литературе:
- Ладно, филат углом уперся, а то бы хана! <...>.
- По-моему, он упомянул какого-то Филата.
- Филат - это доска. Ясно? (С. Антонов. Васька) [49].
В каких-то контаминационных отношениях с названиями досок, полатей и палат может находиться название тонких досок или фанеры, вставляемых в раму, - филёнка (из немецк. Füllung), но эта связь не очевидна.
На базе офенско-жгонского существительного филони /филоны 'полати' был образован глагол филонить с первоначальным предполагаемым значением 'лежать на полатях' и дальнейшим 'отлынивать от работы, бездельничать', зафиксированным в жгонском языке Костромской области [50]. Именно этот глагол получил широкое распространение в русской жаргонизированной речи. Вышедший за жгонско-офенские пределы на просторы русской жаргонизированной речи глагол финить (без производящего для него слова филоны 'полати', которое распространения за пределами офенского и жгонского языка не получило) породил два существительных аналогичной семантики: суффиксальное филонщик и редериват (обратное образование) филон. Одно из них образовалось суффиксальным способом, а другое - в результате редеривации (обратного словообразования).
Не вполне удачно в 9-е издание (1972) "Словаря русского языка" С. И. Ожегова редактировавшая его Н. Ю. Шведова включила из "Толкового словаря русского языка" под редакцией Д. Н. Ушакова забракованное составителем нормативного словаря жаргонное слово: "ШКЕТ, -а, м. (простореч. бран, из воровск. арго). Мальчишка, подросток" [51], ориентируясь на едва ли правильную краткую обновленную помету академической лексикографии: "ШКЕТ, -а, м. Прост. Мальчик, подросток" [52], ошибочно заменив в толковании нейтральное слово 'подросток' едва ли подходящим сюда экспрессивным 'паренёк': "ШКЕТ, -а, м. (прост.). Мальчишка, паренек" [53]. Впоследствии было добавлено едва ли нужное уточнение о шутливом характере слова: "ШКЕТ, -а, м. (прост. шутл.). Мальчишка, паренек" [54]. Сознательная неуместность употребления в речи арготического слова является незамысловатой шуткой, что редактриса сочла за характеристику слова.
В 2007 г. все тот же "Словарь русского языка" С. И. Ожегова без указания истинного автора получил невнятную "этимологическую зону": "ШКЕТ, -а, м. (прост. шутл.). Мальчишка, паренек. • От чеш. šketa 'болван, изверг'" (С. 1109).
Неизвестно, на каком основании загадочное чешское šketa теряет здесь свой второй не менее загадочный вариант čketa и отвергается более ранняя альтернативная попытка поисков этимологии - из итальянского "schietto 'откровенный чистосердечный', которое производят из германского *slihts "простой", не названного здесь источника [55].
Отрицательные последствия для этимологических разысканий имело устранение при слове шкет пометы "Толкового словаря русского языка" под редакцией Д. Н. Ушакова "из воровск(ого) арго", которая одновременно давала и по-прежнему дает стилистически сниженную характеристику слова, сохраняющего память о социальной среде первоначального бытования.
Сопоставление русского жаргонного шкет с редким чешским šketa, čketa [56] имеет один существенный недостаток, отмеченный самим автором этого этимологического сближения: здесь остался "открытым вопрос о конкретных путях проникновения данного заимствования" [57].
Путь движения итальянского слова в русскую лексику можно искать в связи с музыкальной терминологией, которая знает соответствующий итальянский термин: "Schietto, <schiett>amente ит. - безъ вычуръ, просто - муз. терминъ" [58]. Но изучение этой возможности пока остается делом будущего.
Наряду с довольно абстрактными поверхностными этимологическими соображениями, связывающими арготизм шкет с чешским šketa, čketa или итальянским schietto без углубления в суть дела проблематики этимологических доказательств, существовала и более ранняя этимология слова шкет как слова блатного словаря, высказанная Е. Д. Поливановым лишь по поводу: "Роль такого крупного портового центра, каким является Одесса, в формации блатного словаря мне вообще представляется значительной. В частности, мы находим в числе блатных слов, наряду с многими еврейско-немецкими, даже английские слова. Напр., шкет (scout) [59], плашкет (play-scout), шопошник (вероятно, shop - магазин, значит, "вор по магазинам", т. е. является синонимом "городушнику")".
Именно этимологии Е. Д. Поливанова этимологами воровского жаргона было отдано преимущество перед итальянской и чешской этимологиями жаргонизма шкет, которые получили характеристику ошибочных [60]: "Однако, думается, что эти мнения ошибочны по следующим причинам:
а) во-первых, лексическое значение английского слова 'член организации скаутов' гораздо ближе <?> к значению русского арготизма, чем итальянское schietto - 'откровенный, чистосердечный', или чешское слово šketa, čketa - 'болван, зверь, изверг'. Кроме того, чешские слова столь редко употребительны <когда?> как в литературном языке, так и в диалектной речи и жаргоне, что они вряд ли могли стать источником заимствования;
б) во-вторых, в русском дореволюционном арго имелось похожее слово - плашкет - 'подросток-арестант, выполняющий роль пассивного гомосексуалиста', а в английском языке имелось родственная слову scout лексема play-scout 'член организации скаутов', тогда как в словарных статьях М. Фасмера и О. Н. Трубачева, посвященных слову шкет, о лексеме плашкет даже не упоминается" [61].
Однако английская этимология все-таки мало правдоподобна фонетически: английское scout в русском языке отражено как скаут и не могло преобразоваться в шкет. К тому же английскому языку совершенно неизвестно сложение play-scout, которое возникло в результате контаминации boy-scout и play-boy.
Против английской этимологии арготизма шкет говорит и неожиданно высказанный "исторический" аргумент: "В общенародный русский язык лексему скаут ввел офицер русской армии О. Пантюхов (в 1909 г. в Царском Селе он организовал скаутский патруль из семи мальчиков; члены первых таких отрядов первоначально назывались и разведчиками - буквальный перевод слова scout)" [62].
Дело в том, что слово шкет зафиксировано в "блатной музыке" (жаргоне тюрьмы) еще до появления скаутов в России - в 1908 г. [63].
Слабость всех предложенных до сих пор этимологии заключается в том, что источник искался за пределами русского языка, а условные жаргоны русского языка оставались в стороне, хотя источник жаргонного слова следовало бы искать прежде всего в жаргонах же.
Фонетически похожие в корневой своей части слова обнаруживаются, например, у жгонов (пимокатов-шерстобитов Костромской области), хотя фиксация этих слов и не отличается обилием в немногочисленных фиксациях жгонского арго.
В жгонском языке костромских шерстобитов Мантуровского и Ветлужского районов В. Д. Бондалетов зафиксировал в 1957-1968 гг. наречия шкетнéе 'быстрее' и шкéтно 'быстро', которые находятся в не вполне ясных отношениях со словами с начальным ба- в том же источнике: башкéтить 'торопить', башкéтнее 'быстрее', башкéтно 'быстро', башкéтный 'скорый'; и далее башкóвее 'быстрее', башкóво 'быстро', башкóвый 'быстрый' [64].
Следует проверить возможность связи этих слов с марийским вашкé 'скоро, вскоре; спешно, поспешно; спешный' (горн. вáшке 'скоро') и его многочисленными родственными словами.
Вероятно, что в данных словах, которые встречаются и в других фиксациях жгонской лексики, начиная с первого словарика Даля-Лури (башкóвый 'аккуратный, сметливый', башкóво 'скоро') [65], мы имеем дело с производными словами от башка 'голова, ум', которые испытали контаминацию с загадочным словом шкет и отпадение начального слога ба-, о котором писал А. И. Соболевский [66].
Поскольку в жгонском языке имеется большое количество слов из марийского языка, то встает вопрос и о сопоставлении загадочного русского жаргонизма шкет с марийским созвучным общим словом шкет "один; одинокий, одиноко" (соотносится с местоимением шке "сам, сама, само"), хотя сравнение нуждается в обосновании и дальнейшем изучении.
Есть еще одна возможность объяснить появление слова шкет из названия вида огнестрельного ручного оружия мушкет путем удаления начального слога му-, принятого за экспрессивный префикс, который О. Н. Трубачев выделял в слове мусор [67], но это фонетически убедительное объяснение нуждается в дополнительном обосновании с семантической стороны.
Для слов с множеством неубедительных этимологии было бы логичней не приводить ни одной, чтобы не вводить доверчивого массового читателя в заблуждение.
Естественно, что и для трудного слова пацан этимологические сведения даются не в лучшем виде, причем и здесь, как и в предыдущих случаях, удивляет социолингвистическая беспомощность этимологов словаря С. И. Ожегова.
В связи с ненадежностью большинства механистически привнесенных в словарь С. И. Ожегова "этимологических зон" не удивляет ошибочность такой обширной справки ("зоны") об арготическом слове пацан: "Вероятно, производн. с суф. -ан от диал. юж. пацюк "поросенок, крыса', ср. укр. пацюк 'поросенок, кастрированный кабан', пáця 'поросенок', словен. pаce, pácek 'свинья' связано с межд. возгласами, служащими для подзывания свиней, ср. укр. паць" (С. 618), - где почему-то проигнорировано белорусское пацýк 'крыса' и отражение его в смоленских говорах и русских говорах Прибалтики: "ПАЦУ́К, -а, м. [68]. Серая крыса. Смол. Смол., 1919-1934. Кошка осенью сдохла, так теперь не только мышей, а и пацуков всюду полно. Ионав, Лит. ССР. 2. Располневший человек Смол. Смол., 1919-1934" . Остался неиспользованным и загадочный материал, зафиксированный В. И. Далем, но требующий проверки: "ПАЦЪ, м. пацю́къ, пасюкъ, юж. зап. Большая домовая крыса, Mus decumanus" [69].
Надо учесть, что за пометами юж. и зап. у В. И. Даля часто скрывается малорусский (украинский) и белорусский материал, отсутствующий в великорусском.
Во втором издании своего "Толкового словаря" В. И. Даль дал параллельную статью с отсылкой: "ПАСЮ́КЪ юж. крыса (см. это сл.) || чрнм. рыба пухасъ, Rhodens amarus" [70].
Уточнение семантики дано в отсылочной статье: "КРЫ́СА ж. докучливое въ домахъ животное, домовая крыса двухъ видовъ: малая или черная, Mus rattus, нынѣ б. ч. вытѣсняемая большою, рыжею, бурою, юж. пасюкъ, зап. щурь, M. decumanus; обѣ в народѣ: гадъ, гадина, гнусъ, касть, пакостища, поганка, плюгава" [71].
Основным недостатком выведения слова пацан прямо из сомнительных южных диалектов является игнорирование его распространения в русском языке из криминальных жаргонов, где скрываются его корни.
Нет слова пацю́к и в надежных записях русской диалектной лексики: сводно-академический словарь приводит это слово лишь со ссылкой на М. Фасмера, а также отсылает к загадочному курскому источнику, который, скорее всего, является украинизмом: "ПАЦЮ́К, а, м. 1. Поросенок. Южн., Фасмер. 2. Серая крыса. Южн., Фасмер. Курск. 3. Рыба Rhodens amarus; пукас (горчак). Южн., Даль" [72]. Не лишено любопытства, что в русский язык украинское слово пацюк вошло с субституцией срединного согласного: чуждый русскому языку украинский мягкий согласный ц' заменен мягким же с', отсюда научный термин пасю́к, энциклопедические сведения о котором как виде животных "из отряда грызунов (Glires) сем. мышиных (Murida), рода крыс (Mus)" дает "Настольный словарь для справокъ по всѣмъ отраслямъ знанiя въ III томахъ" [73].
Сомнительность данной этимологии вытекает из-за подозрительности существования южного русского диалектизма пацю́к, который авторитетными источниками не зафиксирован и, скорее всего, представляет собой украинское слово, неосторожно привлеченное для этимологии русского. Здесь обходятся проблемы словообразования и семантики, которые также препятствуют принятию таких соображений.
П. Я. Черных в своем "Историко-этимологическом словаре современного русского языка" [74] использует только украинский материал, который он считает исходным для русского пацан, но последнего слова в украинском языке не находит: "Надо полагать, из украинского языка. Ср. укр. паця́, род. пац́яти - "поросенок", пацю́к - тж (знач. "крыса", "откормленная жирная крыса" - не первоначальное). Ср. также паци́тися -(о свинье) "пороситься". Отсюда пацнá - "поросая", "супоросная" (Гринченко <Б. Д. Словар украiшнськоi мови. - КиIв, 1909.>- Т. III. - С. 103). Корень в этих словах, вероятно, междометно-звукоподражательного характера. Ср. укр. паць и паци́к-паци́к - межд., возглас, которым подзывают свиней (Гринченко, III, 103)".
Искать источник жаргонного слова следует начиная с жаргонов же, что и сделано убедительно Е. С. Отиным и М. Т. Дьячком [75].
В криминальном и других аналогичных жаргонах находится корневое слово потс, потц, поц со значением 'еврей' (угол.); 'глупец, дурак' (угол., жарг. речь, пренебр.); 'неопытный, начинающий вор' (угол, пренебр.); 'мужской половой член' (жарг. речь, шутл.); 'солдат срочной службы в период от 0,5 до 1 года' (арм.) и т. п. [76]. Оно и легло в основу рассматриваемого слова пацан.
В качестве суффикса выступает экспрессивный ударный амплификационнный суффикс -ан, который фигурирует в названиях лиц: старикан, критикан, политикан, друган, братан и т. п. - и особенно в жаргонных формах личных имен Колян, Толян, Вован и т. п. [77].
Распространение получила акающая форма пацан, которая недавно попала и в состав украинской фамильярной лексики, но производными (пока?) не очень обросло: "ПАЦÁН, -á, ч., фам. Те саме, що хлопчáк. Не було для нього тяжчоi муки, як муки вiд того, коли йому давали вiдчути, що вiн ще пацан (Смолич, Свinанок, 1953, 36); Горять веселi оченята, не в ногу ще и пiд барабан на площу, прямо до мiськради, за пацаном iде пацан (Сос., I, 1957. 177)"; "ПАЦАНЯ́, -я́ти, с. фам. Зменш.-пестл. до пацáн - Ну, гаразд, не гнiвайтеся, я так, по-батькiвському... - Кий, до лиха, ви батько? Що маете двох пацанят трьох i п'яти рокiв, - сурово одказала йому Жабi. - Що ви мене маете за дiвчинку, чи що? (Досв., Вибр., 1959, 38)" [78].
Как видим, эпизодические этимологические экскурсы-"зоны" так и не стали и не могли стать органической частью ожеговского словаря. Здесь повторилась история с этимологическими справками в академической лексикографии далекого прошлого, поэтому абсолютно несостоятельны в редакторском предисловии "К читателям" претензии на новый тип словаря: "Сейчас читателю предлагается толковый словарь особого жанра - толково-этимологический: во всех необходимых случаях словарная статья, посвященная семантической структуре и значению (значениям) слова, снабжается специальной зоной (за знаком •), содержащей сведения о происхождении слова и его соответствиях в других языках" (С. V). Здесь новым представляется только загадочное именование экскурсов зонами, вводящее читателя в заблуждение.
В заключение следует сказать, что слово пацан нельзя рассматривать как полноправное для русского однотомного словаря, поскольку оно явно сохраняет свой жаргонный характер: "Слово пацан - одно из самых распространенных не только в лексиконе уголовников, но у носителей жаргонизированной разговорной речи. Оно имеет значения 'молодой вор', 'криминальный авторитет', 'неформальный лидер в исправительно-трудовых учреждениях, не подчиняющийся внутреннему распорядку' <...>, 'неформальный лидер в классе, школе' <...>, 'крутой парень, мужчина'" [79].
Включение слова пацан в однотомный нормативный словарь С. И. Ожегова пока представляется преждевременным из-за игнорирования социолингвистических сторон лексикографии. Это заблуждение должно быть преодолено.
Неудача с популяризацией этимологии в кратком нормативном словаре с косноязычным длинным названием "Толковый словарь русского языка с включением сведений о происхождении слов" обусловлена тем обстоятельством, что в словаре совершенно не учтена история объясняемых слов в самом русском языке, что особенно ярко проявилось в случае с арготическими словами солдафон, шаромыга, бурбон, филон, шкет, пацан, происхождение которых связано с жаргонами: они происходят из жаргонов, но этот важный момент их истории в словаре оказывается неучтенным, что приводит к ошибочности напрасных этимологических поисков без социолингвистической базы.
Абсолютное игнорирование не вполне удачного опыта отечественной толково-объяснительной лексикографии снабжать толкуемые слова этимологическими справками привело переделывателей "Словаря русского языка" С. И. Ожегова к неудаче, зато оно же дало им возможность безосновательно заявить: "Сейчас читателю предлагается толковый словарь особого жанра - толково-этимологический: во всех <?> необходимых случаях словарная статья, посвященная семантической структуре и значению (значениям) слова [80], снабжается специальной зоной (со знаком •), содержащей сведения о происхождении слова и его соответствиях в других языках <...>. Таким образом, новый словарь, описывая общий лексический состав русского литературного языка последних трех <?> столетий, одновременно восполняет существенный пробел в отечественной лексикографии: его этимологические зоны, будучи собранными вместе, практически представляют собой краткий этимологический словарь русского литературного языка" (С. V). Жаль, что составители не подумали о качестве этого воображаемого словаря.
Если в толковательной части, которая тоже почему-то именуется зоной, дела обстоят более или менее благополучно, ибо она восходит к классическому четырехтомному "Толковому словарю русского языка" под редакцией Д. Н. Ушакова и была усовершенствована применительно к однотомному словарю С. И, Ожеговым, труд которого продолжает жить и в "Толковом словаре русского языка с включением сведений о происхождении слов", который сейчас вышел без имени этого неутомимого лексикографа, то со сведениями ("зонами") о происхождении слов претендующие в копирайте на исключительное авторство Н. Ю. Шведова и примкнувшие к ней Л. П. Крысин и Л. В. Куркина явно не справились: "зоны о происхождении слов" не стали органической частью словаря.
Хотелось бы отметить, что один из сотрудников предложенного читателям "толкового словаря особого жанра - толково-этимологический" под таким же названием готовит "шутейный" каламбурный толково-этимологический словарь, в котором, например, слово удачный каламбурно объясняется "расположенный рядом с дачей" или ретроград "город прошлого", портянка "жительница портового города" [81].
Такого рода несерьезный, развлекательный, каламбурный словарь более известен под игривым названием энтимологический словарь, данным этой забаве ее инициаторами в 1960-х годах [82]. Такой словарь можно было бы именовать бестолково-энтимологическим.
Элементы бестолковости и энтимологии, к сожалению, присутствуют и в переделке словаря С. И. Ожегова: "ЖИРÓВКА1, -и, ж. (разг.). Документ, по к-рому производится оплата, расчет за пользование чем-н. || прил. жирóвочный, -ая, -ое. • От др.-рус. глагола жировать 'жить в достатке' [83], далее к жир" (С. 236).
На самом же деле и в действительности это поздняя русификация финансового термина вексельного и торгового права [84] жúро 'расчетная операция погашения взаимной задолженности клиентов кредитного учреждения, имеющих в нем текущие счета' как замена сложного слова жироприкáз 'письменное распоряжение вкладчика кредитному учреждению о производстве расчета с кредитором по безналичному расчету' с дальнейшей эволюцией значения. Появление слова жировка требует специального изучения, хотя правильная этимология уже установлена в "Этимологическом словаре русского языка", изданном в МГУ [85], что не знали ни Н. Ю. Шведова, ни примкнувшие к ней авторы этимологических зон.
Весьма странным выглядит выраженная в толковом словаре 2007 г. претензия заполнить выдуманный ими "существенный пробел в отечественной лексикографии" собранием "этимологических зон", которые якобы могут составить краткий этимологический словарь. Никакого такого пробела здесь нет, ибо уже в течение почти полувека переиздается "Краткий этимологический словарь русского языка" Н. М. Шанского, В. В. Иванова и Т. В. Шанской (с 1961 г.), с модификациями Н. М. Шанского и Т. А. Бобровой, у которых составители "этимологических зон" могли бы поучиться популяризации этимологических знаний и чьим опытом они столь агрессивно нигилистически пренебрегают. Есть и другие краткие этимологические словари, неизвестные авторам "зон".
 

Примечания

1. Краткая версия этой работы была неисправно опубликована в журнале: Вестник Литературного института им. А. М. Горького. - 2008. - № 2. - С. 130-145.

2. Словарь русского языка, составленный Вторым отделением императорской Академии наук / под ред. А. А. Шахматова. - Т. IV. - Вып. 4. - СПб., 1910. - Стб. 972.

3. Словарь и культура русской речи: К 100-летию со дня рождения С. И. Ожегова. - М.. 2001. - С. 299.

4. Там же. - С. 296-297.

5. Трубачев О. Н. Историческая и этимологическая лексикография // Теория и практика русской исторической лексикографии. - М., 1984. - С. 35.

6. Этимологические сведения-"зоны" разработаны Л. П. Крысиным и Л. В. Куркиной, но из корпуса словаря "исключены" самым загадочным образом.

7. Далее в тексте в круглых скобках даются ссылки на страницы "Толкового словаря русского языка с включением сведений о происхождении слов" (М., 2007).

8. Разобраться в тонкостях этимологии этого слова и признать ее доказательной можно, лишь обратившись к специальному разысканию В. В. Виноградова в его книге: Виноградов В. В. История слов. - М., 1994 - С. 245-247.

9. Термин А. В. Исаченки (см. его статью: Исаченко А. В. К вопросу о структурной типологии словарного состава славянских языков // Slavia. - Ročn. XXIV. - 1958. - S. 3).

10. Крысин Л. П. О слове детектив // Вопросы культуры речи. - Вып. VI. - М., 1965. - С. 178.

11. Там же.

12. Тихонов А. Н. Словообразовательный словарь русского языка: в 2 т. - Т. 1. - М., 1985. - С. 435.

13. Ожегов С. И., Шведова Н. Ю. Толковый словарь русского языка. - М., 1992. - С. 897.

14. Толковый словарь русского языка / под ред. Д. Н. Ушакова. - Т. IV. - М., 1940. - Стб. 1166.

15. Словарь современного русского литературного языка: в 17 т. - Т. XVII. - М.; Л., 1965. - Стб. 302.

16. Существует также этимология от универсальной глагольной формы ходи в дальневосточном русско-китайском пиджине - см.: Перехвальская Е. В. Русские пиджины. - СПб., 2008. - С 197, прим. 1.

17. Словарь русского языка: в 4 т. - Т. IV. - М., 1961. - С. 779.

18. Трубачев О. Н Этимологические мелочи // Этимология 1964. - М., 1965. - С. 133-134.

19. Отин Е. С. Из коннотативного словаря русских омонимов (буква Ф) // Восточноукраинский лингвистический сборник. - Вып. 2. - Донецк, 1996. - С. 120.

20. Петровский Н. А. Словарь русских личных имен. - М., 1966. - С. 114.

21. Неясно, куда относится спортивный норматив, фигурирующий в словарной статье.

22. Подробнее см.: Добродомов И. Г. Кондуит: история слова по текстам и словарям // Известия Уральского государственного университета. Гуманитарные науки. - 2001. - Вып. 4. -С. 189-195.

23. Салтыков-Щедрин М. Е. Собрание сочинений: в 10 т. - Т. 8. - М., 1988. - С. 26.

24. Дерягин В. Я. Русское водка и польское wódka // Диалектная лексика. 1977. - Л., 1979. - С. 242-250.

25. Черных П. Я. Историко-этимологический словарь современного русского языка. - Т. I. - М., 1993. - С. 159-160.

26. Дмитриев Н. К. О тюркских элементах русского словаря // Лексикографический сборник. - Вып. III. - М., 1958.

27. Этимологический словарь тюркских языков: Общетюркские и межтюркские лексические основы на букву "к". - М., 2000. - С. 179-180.

28. Ужинин Е. Заимствования из балканских языков в турецком арго // Аспекты алтайского языкознания. - М., 2007. - С. 210.

29. Виноградов В. В. Об экспрессивных изменениях значений и форм слов // Советское славяноведение. - 1968. - № 4. - С. 9-11.

30. Добродомов И. Г. По следам разысканий В. В. Виноградова о слове солдафон // Opuscula polonica et russica. - V. - Warszawa, 1997. - С. 105-114.

31. И.-къ Филологическая заметка // Стрекоза - 13 июня 1880 - № 28. - С/ 3. Подробнее: Добродомов И. Г. Об одной орфографической ошибке в орфографических словарях // Вестник Литературного института им А. М. Горького. - 2002. - № 2 - С. 45-58.

32. Фасмер М. Этимологический словарь русского языка: в 4 т. -Т. 4. - М., 1987. - С. 411.

33. Бондалетов В. Д. В. И. Даль и тайные языки в России. - М., 2004. - С. 341.

34. Добродомов И. Г. Как барбон породнился с Бурбонами // Русская речь. - 2003. - № 1. - С. 103-110.

35. Их обзор содержит статья: Дрбродомов И. Г. Словари и историко-этимологические разыскания // Ad fontes verbotum. Исследования по этимологии и этимологической семантике: К 70-летию Ж Ж. Варбот. - М., 2006. - С. 132-139.

36. Горбач О Арго украiнських воякiв // Науковi записки Украiнського вiльного унiверситету. - Ч. 7. Фiлософiчний факультет. - Мюнхен, 1963. - С. 152; Отин Е. С. "Все менты - мои кенты..." (Как образуются жаргонные слова и выражения). - М., 2006. - С. 274.

37. Коровушкин В. П. Словарь русского военного жаргона: Нестандартная лексика и фразеология вооруженных сил и военизированных организаций Российской империи, СССР и Российской федерации XVIII-XX вв. - Екатеринбург, 2000. - С. 303.

38. Росси Жак. Справочник по ГУЛАГу. Исторический словарь советских пенитенциарных институций и терминов, связанных с принудительным трудом. - London, 1987 - С. 433. Ср. там же: филонить - увиливать от работы.

39. Громов А. В Жгонский язык. Словарь лексики пимокатов Макарьевского, Мантуровского и Нейского районов Костромской области. - М., 2000. - С. 75.

40. Добродомов И. Г. О Филонах и филонах // Вестник Казахского национального университета. Серия филологическая. - 2004. - № 6 (78). - С. 30-37. Географию этого названия полатей см.: Бондалетов В. Д. Офенский язык в Ульяновской области // Лексикология и лексикография: сб. научных трудов. - Вып. 19. - М., 2008. - С. 43, 61. Глагол филонить у офеней В. Д. Бондалетов не отмечает.

41. Отин Е. С. Из коннотативного словаря русских онимов (буква ф) // Восточноукраинский лингвистический сборник. - Вып 2. - Донецк, 1996 - С 118.

42. Отин Е. С. "Все менты - мои кенты " (Как образуются жаргонные слова и выражения) - М., 2006. - С. 275.

43. Бондалетов В. Д. Условные языки русских ремесленников и торговцев. Словопроизводство. - Рязань, 1980. - С. 44.

44. Успенский Л. Продолжение офенского наречия // Труды Общества любителей российской словесности. - Кн. I. - Ч. I. XXIV. - М., 1822; Бондалетов В. Д. В. И. Даль и тайные языки в России. - М., 2004. - С. 33.

45. Отмечено в "Словаре офенскою языка" В. И. Даля. - см. Бондалетов В. Д. В. И. Даль и тайные языки в России. - М., 2004. - С. 55.

46. Географическое распространение форм филони - филоны описано в статье Бондалетов В. Д. Офенский язык в Ульяновской области // Лексикология и лексикография: сб. научных трудов. - Вып. 19. - М., 2008. - С. 43.

47. Арапов М. В. этимологии слова офеня // Этимология 1964. - М., 1965. - С. 125.

48. Бондалетов В. Д. Условные языки русских ремесленников и торговцев. Словопроизводство. - Рязань, 1980. - С. 44.

49. Отин Е. С. Из коннотативного словаря русских онимов (буква ф) // Восточноукраинский лингвистический сборник. - Вып 2. - Донецк, 1996 - С 118; Антонов С. Овраги. Васька. Повести. - М., 1988. - С. 354-355..

50. Громов Л. В. Жгонский язык. Словарь лексики пимокатов Макарьевского, Мантуровского и Нейского районов Костромской области. - М., 2000. - С. 75.

51. Толковый словарь русского языка / под ред. Д. Н. Ушакова. - Т. IV. - М., 1940. - Стб. 1348.

52. Словарь русского языка: в 4 т. - Т. IV. - М., 1961. - С. 984.

53. Ожегов С. И. Словарь русского языка. - 9-е изд. - М., 1972. - С. 823.

54. Ожегов С. И. Словарь русского языка. - 21-е изд. - М., 1989. - С. 894.

55. Фасмер М. Этимологический словарь русского языка. - Т. IV. - М., 1973. - С. 448, с дополнением О. Н. Трубачева о чешской версии.

56. См. о нем.: Strekelj K. Slavische Wortdeutungen. I // Archiv für slavische Philologie. - Bd. XXVII. - Hf. 1. - Berlin, 1905. - S. 41-44.

57. Трубачев О. Н. Этимологические мелочи // Этимология. 1964. - М., 1965. - С. 134.

58. Гавкин Н. Я. Карманный словарь иностранных слов. - 20-е изд. - Киев; Харьков; СПб., 1903. - С. 601.

59. Отсюда уже производное - шкица (жен. род) - примечание Е. Д. Поливанова. См.: Поливанов Е. Д. За марксистское языкознание. - М., 1931. - С. 52-53.

60. При этом обходился вопрос о большом фонетическом несходстве английского scout и русского арготизма шкет, якобы вошедшего в русский язык в форме, близкой к английской.

61. Грачев М. А., Мокиенко В. М. Историко-этимологический словарь воровского жаргона. - СПб., 2000. - С. 188-189.

62. Там же. - С. 189.

63. Трахтенберг В. Ф. Блатная музыка ("жаргон" тюрьмы). - СПб., 1908. - С. 18, 46, 67.

64. Бондалетов В. Д. Условные языки русских ремесленников и торговцев. Словопроизводство. - Рязань, 1980. - С. 98, 77.

65. Громов А. В. Жгонский язык Словарь лексики пимокатов Макарьевского, Мантуровского и Нейского районов Костромской области. - М., 2000.

66. Соболевский А. И. Мелочи // Русский филологический вестник. - Т. 66. - Варшава, 1911. - С. 345; ср. также Шанский Н. М., Боброва Т. А. Жизнь русского слова. - М., 2006 - С. 57 (о приставке ба-).

67. Этимологический словарь славянских языков. - Вып. 20. - М., 1994. - С. 199. Примеры слов с префиксам му- и его вариантами см. в книге: Этимологический словарь русского языка. - Вып. 10. - М., 2007. - С. 365-366. Возможно, сюда же относится загадочная пара из тамб. музюкать 'беседовать, балагурить' и курск. зюкать 'беседовать тихо, шептаться', зафиксированная В. И. Далем.

68. Словарь русских народных говоров. - Вып. 25. - Л., 1990. - С. 298.

69. Толковый словарь живого великорусского языка В. И. Даля. Издание Общества Любителей Российской Словесности, учрежденого при Императорском Московском Университете. Часть третья. Печатано на счет всемилостивейше пожертвованных средств. - М., 1865. - С. 21.

70. Даль В. И. Толковый словарь живого великорусского языка. - М., 1955. - Т. III. - С. 24.

71. Даль В. И. Толковый словарь живого великорусского языка. - М.. 1955 - Т. II. - С 205 Ср. также Лебедев И. Г. Значение и происхождение русских названий позвоночных животных России и сопредельных стран (рыбы, гады, птицы, звери). - М., 2006. - С. 270, 287.

72. Словарь русских народных говоров. - Вып. 25. - Л., 1990. - С. 298-299.

73. Настольный словарь для справокъ по всѣмъ отраслямъ знанiя въ III томахъ. - Томъ III: П-V. / Составленный подъ редакцией В. Р. Зотова и Ф. Толля. Изданiе Ф. Толля. - СПб., 1864. - С. 40.

74. Черных П. Я. Историко-этимологический словарь современного русского языка. - Т. II. - М., 1993. - С. 15.

75. Огин Е. С. "Все менты - мои кенты..." (как образуются жаргонные слова и выражения). - М., 2006. - С. 208-214; Дьячок М. Т. Пацан: слово и понятие // Политическая лингвистика. - Екатеринбург, 2007. - № 22 (2). - С. 110-116.

76. Балдаев Д. С., Белко В. К., Исулов И. М. Словарь тюремно-лагерно-блатиого жаргона. - М., 1992. - С. 190; Мокиенко В. М., Никитина Т. Г. Большой словарь русского жаргона - СПб., 2000. - С. 468.

77. Суффикс этот не описан в экспериментально-академической "Русской грамматике" 1980 г.

78. Словник украiнськоi мови. - Т. VI: П-Поiти. - Киiв, 1975.

79. Отин Е. С. "Все менты - мои кенты..." (как образуются жаргонные слова и выражения). - М., 2006. - С. 208.

80. Неясная разница между семантической структурой и значениями слова.

81. Краткие варианты такого словарика под названием "Фрагмент <?> толково-этимологического словаря русского языка" опубликованы, например, в сборнике научных трудов памяти В. Г. Гака "Язык и действительность" (М., 2006. - С. 591-593) и в книге: Крысин Л. П. Слово в современных текстах и словарях. - М., 2008. - С. 280-283.

82. Норман Б. Ю. Игра на гранях языка. - М., 2006. - С. 252-337. На с. 295: ЖИРОВКА - путевка в санаторий.

83. Непонятно, почему не учтено сомнительное 4-е значение "жить в богатстве и безделье (прост. неодобр.)" глагола жировать в этом словаре.

84. Григорьев В. П. Сборник слов, вошедших в вексельное и торговое право (Вексельный лексикон). - Динабург, 1886.

85. Этимологический словарь русского языка. - Т. 1. - Вып. 5. - М., 1973. - С. 293.