Следите за нашими новостями!
Твиттер      Google+
Русский филологический портал

И. Г. Добродомов

МНИМЫЙ БУЛГАРИЗМ ЧИЗГИНЫ

(Этимологические исследования по русскому языку. - Вып. 8. - М., 1976. - С. 63-65)


 
Это восточносибирское слово со значением "поводья" включено лишь во второе издание "Толкового словаря живого великорусского языка" В. И. Даля со ссылкой на материалы П. В. Шейна, который извлек это слово из книги А. А. Черкасова "Записки охотника Восточной Сибири", где оно снабжено ударением: "...в Забайкалье, кроме поводьев, которые здесь называют чизгинáми, к удилам узды привязывается еще длинный ремень, который и носит название чумбурá. Чумбур обыкновенно затыкается седоку за пояс..." (СПб., 1867, стр. 64; 2-е изд. СПб., 1884, стр. 63).
О широком распространении этого диалектизма в русских говорах Восточной Сибири говорит тот факт, что оно наряду с другими словами-синонимами поясняет в "Словаре якутского языка" Э. К. Пекарского якутское слово тäсiн "повод, поводья, чизгины; оброть, брозда, удило у узды" (т. III, 1959, стлб. 2649).
Помещенное у В. И. Даля уже в первом издании словаря под вопросом слово "кизгúны? ж. мн. вос-сиб. малые поводья узды?" осталось под знаком вопроса и во втором издании. Более поздние записи, однако, подтвердили существование этого слова, и оно помещено уже без всяких вопросов в "Словаре русского языка, составленном Вторым отделением Академии наук" (т. IV, вып. 3. СПб., 1909, стлб. 791 со ссылкой на дизгины).
М. Р. Фасмер считает слово чизгины (вариант кизгины он не учел) тюркским по происхождению и в доказательство сопоставляет его (по В. В. Радлову) с половецким, казахским, чагатайским (и таранчинским) тизгин "вожжи, повода", а также алт., лебединск., телеутск., шорск. тискин "вожжи" [1].
А. Каннисто, давая этимологию заимствованным из тюркских языков манс. tiskən, təskən, хант. təskən, ţəskən"повод", приводит по разным источникам более обширный список тюркских соответствий: тобольско-татарск. tiskin, tezgen "повод узды", казанско-татарск. təzgən, tezgen, tizgĭn "повод, узда", ' чагатайск. tizgin "повод", казах. (Оренб.) tizgin "повод у узды", половецк., таранч., казах., чагатайск. tizgin "вожжи, повода", алт., лебединск., телеутск., шорск. tiskin "вожжи", башк. teδgen "повод узды", teδgen "повод, вожжи" (Pröhle), тур., крым.-тат. dizgin "вожжи" [2]. Картина не меняется, если даже добавить не учтенные у А. Каннисто данные из других тюркских языков: ногайск. тизгин "поводья, вожжи", каракалп. дизгин; узб., кумыкск., киргиз, тизгин, азерб. дизгин.
В составе парного слова tin-tizgin "узда" отмечено уже у Махмуда Кашгарского, причем первый компонент также имеет значение "узда" [3]. Ср. также тувин. дын, хакас. тiн "повод" и т. п., которые М. Рясянен сопоставляет с чуваш. чĕн "сыромятный ремень" [4].
Русская форма с начальным ч- все равно остается необъясненной. Не помогает и предположение контаминации с отмеченной у М. Кашгарского формой četgen "узда" [5], происхождение и сфера распространения которой не вполне ясна. Еще меньше оснований видеть контаминацию с названием узды, недоуздка čigen (в наманганской рукописи "Кутадгу билиг" [6]), которое, вероятно, является результатом ошибочного прочтения написанного в арабской графике джекающего варианта к широко распространенному тюркскому названию узды йÿгäн - джÿгöн [7]: звуки č и з в арабской графике зачастую обозначаются одной буквой, а отсутствие огласовок дает возможность читать одно и то же слово по-разному: с разными произвольными гласными.
Это слово встречается в якутском языке: тäсiн, тöсÿн, тiсäн (по словарю Э. К. Пекарского, в современной орфографии теhиин), причем долгота гласного в конечном слоге указывает на выпадение звонкого заднеязычного согласного, которым начинался суффикс, с последующим продлением слога. Ср. якутск. атыыр "жеребец"< *адѣыр; ÿтÿö, öтÿö "хороший" < *äдгÿ и т. п. (сходные случаи отмечаются в тувинском и туркменском языках) [8]. Неустойчивая огласовка аффикса -гин, -гÿн, -гäн в якутском вызвала также умляутные преобразования гласного в корне.
Слово тизгин - общетюркское: оно представлено в подавляющем большинстве тюркских языков.
В русск. чизгины можно было бы видеть булгарскую форму с переходом ти- > чи-, но этому препятствуют два обстоятельства: 1) наличие звонкого сочетания -зг- внутри слова, которое на чувашско-булгарской почве должно было оглушиться в -ск-; 2) общетюркскому -з- на булгарско-чувашской почве должно соответствовать -р- (чувашский ротацизм, противопоставленный тюркскому зетацизму). Тюркское название поводьев тизгин образовано с помощью суффикса -гин от глагола тиз "нанизывать", которому в современном чувашском языке соответствует глагол тир с ротацизмом (р - з) [9], однако рефлекс булгарского соответствия общетюркскому тизгин в чувашском языке не обнаруживается.
Все легко объясняется, если принять во внимание такую своеобразную особенность русских говоров Восточной Сибири, как переход палатализованного т' в аффрикату ч', что А. М. Селищев объясняет иноязычным сибирским влиянием [10]. Слово чизгины лопало в русские говоры не из восточносибирских тюркских языков (где -зг- > -ск-), а было принесено с более западных территорий, соседящих с тюркскими языками, которые не оглушают срединного -зг-. Вариант кизгины - тоже результат более широко распространенного в русских говорах перехода т' > к' (вероятно, возникшего как гиперизм после перехода к' < т'). Этимологическая изолированность слова в восточносибирских говорах не дала возможность найти первоначальный состав согласных фонем, поэтому формы с вторичными ч-, к- в начале слова не были соотнесены не только между собой, но и с формой, имеющей в начале слова этимологически первичный т-.
Следовательно, в этом случае в русских говорах Восточной Сибири наблюдается фонетический переход т' > ч' аналогичный древнебулгарскому и ведущий этимолога по ложному пути поисков.
 

Литература

1. M. Vasmer. Russisches etymologisches Wörterbuch, Bd. III, Heidelberg. 1958, S. 337.

2. A. Kannisto. Die tatarische Lehnwörter im Vogulischen. "Finnisch-ugrische Vorschungen", 1925, XVII, S. 208.

3. "Древнетюркский словарь". Л., 1969, стр. 561.

4. M. Räsänen. Versuch eines etymologischen Wörterbuch der Türksprachen. Helsinki, 1969, S. 481.

5. "Древнетюркский словарь". Л., 1969, стр. 145.

6. Там же.

7. См. В. В. Радлов. Опыт словаря тюркских наречий, т. III. СПб., 1905, стлб. 593; т. IV. СПб., 1911, стлб. 181.

8. См. М. Рясянен. Материалы по исторической грамматике тюркских языков. М., 1955, стр. 136.

9. См. В. Г. Егоров. Этимологический словарь чувашского языка. . Чебоксары, 1964, стр. 252.

10. См. А. М. Селищев. Избранные труды. М., 1968, стр. 260, 346; П. А. Ровинский. Замечания об особенностях сибирского наречия и словарь. "Известия Сибирского отдела Русского географического общества", 1873, т. IV, № 1, стр. 27.