Следите за нашими новостями!
Philology.ru - Русский филологический портал
Твиттер      Google+
Русский филологический портал

Л. П. Крысин

О РЕЧЕВОМ ПОВЕДЕНИИ ЧЕЛОВЕКА В МАЛЫХ СОЦИАЛЬНЫХ ОБЩНОСТЯХ (постановка вопроса) [*]

(Русское слово, свое и чужое: Исследования по современному русскому языку и социолингвистике. - М., 2004. - С. 475-485)

 
В современной социолингвистике преобладают работы, объектом которых являются процессы и отношения крупного масштаба, присущие либо обществу в целом, либо большим социальным и этническим совокупностям людей - классу, слою, этносу, нации. Таковы, например, исследования, посвященные социальной и функциональной дифференциации современных языков, национально-русскому двуязычию, языковому строительству и языковой политике, и ряду других проблем. Языковые процессы и отношения, характеризующие взаимодействие людей в малых общностях, привлекают к себе меньшее внимание. Хотя некоторые социолингвисты высказывают мнение относительно важности изучения малых социальных групп [1], конкретные работы, исследующие особенности общения в тех или иных группах, весьма немногочисленны. В этом отношении социолингвистика почти не использует опыт социологии, психологии и социальной психологии, где в последние десятилетия предложен ряд эффективных методик изучения малых групп и получены интересные результаты (обзор наиболее значительных работ в этой области см. в [Миллз 1972]; итоги разработки указанной проблематики в отечественной социальной психологии см. в [Методологичеческие проблемы 1975; Психология личности 1977; Обозов 1979; Психологические проблемы 1976; Проблемы общения 1981; Психологические исследования 1985].
Иногда высказывается мнение, что изучение малых групп почти ничего не дает для выяснения социолингвистической картины данного общества, так как закономерности, свойственные общению людей внутри малочисленных совокупностей, не могут быть распространены на весь социум.
Разумеется, механическое перенесение свойств с одного объекта на другой недопустимо. Однако эта аксиома всякого научного исследования вовсе не отрицает необходимость изучать каждый из объектов со всеми присущими ему характеристиками. Поэтому, нисколько не сомневаясь в полезности и нужности изучения под социальным углом зрения макропроцессов, происходящих в современных языках и обществах, нужно подчеркнуть важность исследования и процессов меньшего масштаба, имеющих место в таких социальных коллективах, как семья, игровые, учебные, производственные, спортивные и т. п. группы. Без такого исследования невозможно правильно судить о многих сторонах речевого поведения человека как существа социального. Кроме того, свойства индивида как говорящего, как "производителя" определенных высказываний обнаруживаются прежде всего в пределах подобных групп (а не в обществе в целом).
В данной работе обсуждается лишь общая постановка вопроса о речевом общении в малых социальных группах и в связи с этим ставятся некоторые социальные, лингвистические и социолингвистические проблемы, актуальные при изучении названной темы. Эти проблемы таковы:
1) виды малых групп; 2) структура малой группы; проблема лидера и социолингвистический аспект этой проблемы; 3) речевая гомогенность группы; факторы, способствующие ей; 4) групповые шаблоны речи; 5) диглоссность членов малой группы; 6) некоторые особенности устной речи при внутригрупповом общении.
 
1. Виды малых групп. Под малой обычно понимают "малочисленную социальную группу, члены которой объединены общей деятельностью и находятся в непосредственном личном контакте, что является основой для возникновения как эмоциональных отношений внутри группы (симпатии, неприязни и безразличия), так и особых групповых ценностей и норм поведения. К малым группам относят семью, производственный, научный, спортивный, воинский коллективы и нек. др." [Философская энциклопедия 1975].
Среди социологов и психологов нет единого мнения относительно оптимальной численности малой группы. В зависимости от целей, ради которых формируется данная группа, и от характера ее деятельности она может состоять и из трех-четырех, и из тридцати-сорока человек. Чаще всего, однако, объектом конкретных исследований служат группы, более точно соответствующие смыслу определения "малый" и насчитывающие от трех до десяти-пятнадцати человек.
Выделяется несколько видов малых групп. По характеру связей между их членами различают формальную и неформальную группы. В формальной положение и поведение отдельных членов более или менее строго регламентируются правилами - официально устанавливаемыми (ср., например, воинский устав) или сохраняемыми по традиции. Примеры формальных групп: бригада на производстве, отдел в научно-исследовательском учреждении, учебный класс в школе. Неформальная группа чаще всего возникает в рамках формальной на основе психологических симпатий между людьми (ср. группы друзей в структуре школьного класса).
С точки зрения социализации личности важную функцию выполняют первичные группы, члены которых находятся в близких взаимоотношениях. Первичная группа может быть как формальной (например, семья), так и неформальной (например, игровые группы детей и подростков). В первичных группах формируется отношение человека к жизни и к людям, происходит усвоение им основных нравственных норм. Оценки и ценности, характерные для той или иной первичной группы, обычно служат членам этой группы своеобразным ориентиром в их поведении и деятельности. Ср.: "За немногими исключениями, человек рассматривает мир с точки зрения, которая разделяется людьми, непосредственно его окружающими. Стандарты первичной группы ощущаются сильнее, если благодаря конъюнктивным (объединительным) чувствам социальная дистанция между членами группы сокращается... Трудно нарушить ожидания тех, с кем человек себя объединяет, ибо понимание их огорчения вызывает острое чувство вины. Чем привлекательнее группа для ее участников, тем выше давление, обеспечивающее единообразие поступков и мнений" членов группы [Шибутани 1969: 45].
Учебные, производственные, служебные, спортивные, воинские коллективы - это примеры вторичных малых групп, в которые индивиды входят, уже будучи членами групп первичных.
Для типологии группового поведения полезно также разграничение личной и деловой форм взаимодействия людей, предложенное Дж. Гамперцем [Гамперц 1975: 313]. Это разграничение имеет явную корреляцию, с одной стороны, с такими группами, как семья, компании друзей и сверстников, а с другой - с такими, как производственные, учебные и др. коллективы.
Как правило, человек является одновременно членом нескольких малых групп: например, он член семьи, сотрудник какого-либо учреждения, входит в компанию близких друзей и т. д. Нормы и ценности разных групп могут не совпадать, и, следовательно, в своем поведении индивид как бы приспосабливается к различным групповым требованиям. Это приспособление протекает более или менее безболезненно до тех пор, пока требования и ожидания разных групп, членом которых человек себя осознаёт, не вступают в конфликт друг с другом и не ставят человека перед необходимостью выбора. В этом случае индивид часто отдает предпочтение нормам и ценностям той группы, с которой он чувствует себя связанным наиболее тесно и мнением членов которой особенно дорожит. Такая группа называется референтной.
С точки зрения речевого поведения понятия неформальной, первичной и референтной групп являются наиболее существенными, так как в рамках именно этих малых коллективов складываются такие формы речи, которые позволяют говорить о специфике речевого поведения человека при внутригрупповом общении, в отличие от его же поведения вне группы: общность языковых средств и сходство правил их использования, характеризующие разных членов данной группы, приверженность к определенным речевым шаблонам, известная конформность речевого поведения, то есть следование тем его нормам, которые приняты в данной группе и могут отвергаться иными социальными общностями (ср. речевое поведение подростка в референтной для него группе сверстников: использование жаргона, ненормативной лексики и т. п. - и его же поведение в семье, в школьном классе и т. п.). Ниже мы рассмотрим эти особенности внутригруппового речевого поведения более подробно.
 
2. Структура малой группы. Как известно, большая часть малых групп имеет отчетливо выраженную структуру, отношения членов в них иерархизованы по типу "глава - все остальные члены группы"; кроме того, разные члены группы находятся на неодинаковой "дистанции" от главы: одни ближе, другие дальше. В современной социальной психологии широко используется понятие лидера группы, причем это понятие применяется не столько к главе формальной группы (в семье это отец, в производственной бригаде - бригадир и т. д.), сколько к тем членам формальных и неформальных групп, которые чаще, чем остальные, служат объектом положительных эмоций других членов группы. Лидер как бы стоит в центре той сети межличностных связей, которая существует в группе.
Отношения между членами малой группы могут быть представлены в виде графа, в узлах которого - обозначения членов группы, а ребра указывают на связи между членами. Ребра ориентированы (они изображаются в виде стрелок), так как для характеристики внутригрупповой коммуникации существенны и односторонние, и двусторонние связи членов группы. Узел, в который входит максимальное число стрелок, соответствует лидеру группы; узел с наименьшим числом вхождений обозначает аутсайдера, то есть индивида, наименее связанного с другими членами группы, находящегося как бы на ее периферии (см. рисунок, на котором лидером является № 3: число вхождений равно шести, а аутсайдером - № 4: всего одно вхождение).
У. Лабов называет аутсайдеров "чужаками" (lames) и описывает важные социальные и языковые следствия такого периферийного их положения в группе (У. Лабов изучал игровые группы подростков): обычно они не усваивают культурные и языковые нормы и ценности группы, следуя в своем поведении, в частности - речевом, тем привычкам, которые они приобрели как члены других групп, например, семьи [Labov 1972: 255-292].
Попытки формализованного определения понятия лидера [2] привели к признанию важности аспекта, по которому выделяется лидер. В самом деле, связи между членами той или иной группы могут быть различными по своей природе. Так, в школьном классе это связи, обусловленные учебными целями, или общественными, или спортивными, или игровыми, или целями самозащиты классного коллектива от других групп и т. д. В соответствии с этим могут выделяться разные лидеры для различных видов ситуаций: лидер в учебе, спортивный лидер, лидер в отстаивании групповых интересов и т. п.
Однако возможны и так называемые универсальные лидеры, главенствующее положение которых в группе не зависит от целей внутригрупповой деятельности и от вида ситуации. Влияние такого лидера на группу бывает обычно особенно велико, он служит объектом подражания со стороны членов группы, в том числе и в речевом поведении.
"Речевое давление" лидера на группу часто не осознаётся членами группы или осознаётся постфактум. Как правило, результаты такого давления проявляются при внутригрупповом общении, при исполнении индивидом ролей, предписываемых ему его положением в структуре группы. Но известны случаи, когда и в отсутствие лидера или членов группы, и в ситуациях, когда членство в данной группе перестает быть для индивида актуальным, речь его сохраняет черты, обусловленные влиянием речи группового лидера. Интенсивность, сила и глубина речевого влияния лидера на других членов группы обычно зависит от яркости личности лидера, от силы его характера, от умения влиять на умы и настроения окружающих и от других подобных личностных его свойств. Ср. следующее свидетельство влияния речи Н. В. Тимофеева-Ресовского на речевое поведение людей, составлявших профессиональную группу биологов, общепризнанным лидером которой он был:
 
Другие подражали ему с восторгом. Для меня же... Ведь я соприкасался с ним вплотную. Ближайший сотрудник. На меня давила его речь, интонация, словечки. Мы все повторяли за ним: "трёп", "душеспасительно", "душеласкательно", "это вам не жук накакал", "досихпорешние опыты", - прелесть, как он умел играть голосом, словами. "Кончай пря!" - в смысле пререкания. "Что касаемо в рассуждении"...
- Сплошной бонжур! - добавил я.
- Заметили? И это тоже. А жесты, а манера говорить. Голосище - труба громовая, всё на пределе чувств. Темперамент. При нем нельзя оставаться вялым, спокойным. Все начинает резонировать. Самые упорядоченные, благонравные граждане возбуждаются. Тоже орут, ручками машут.
Сила влияния или обаяния его личности была такова, что люди, сами того не замечая, перенимали его выражения, его манеры:
- Годами я говорил, интонационно подражая Энвэ, - признался мне Молчанов. - Я даже не сопротивлялся, а активно вживался в эту роль, обезьянничал (Д. Гранин. Зубр).
 
3. Речевая гомогенность группы. Изучая деятельность человека в различных условиях, психологи приходят к выводу, что особенно заметна разница между формами индивидуального поведения, с одной стороны, и, с другой, - тем, как ведет себя человек в присутствии "значимых других", то есть лиц, обществом которых он особенно дорожит и которые составляют ту или иную малую группу.
Дорожа мнением группы и своей репутацией в глазах ее членов, человек в присутствии группы строит свою речь с ориентацией на групповые ожидания, на то, как принято говорить в этом узком кругу. Членом группы в его речевом поведении руководят, как кажется, два взаимосвязанных мотива: с одной стороны, не отличаться по речевой манере от остальных членов группы, не выделяться (даже лидер, который может позволить себе многое, что непозволительно рядовому члену группы, обязан считаться с ожиданиями группы, в том числе и с речевыми ожиданиями), а с другой - показать, что он принадлежит к данной группе, что он "свой" (экспериментальное подтверждение этих постулатов см., например, в работе [Hammer, Polgar, Salzinger 1972].
В последнем отношении особенно интересна символьная функция языковых знаков: определенные единицы (слова, обороты, конструкции) наряду с номинативной и оценочной функциями приобретают свойство символа принадлежности говорящего к данной группе. Более того, та или иная единица может сильно деформироваться по смыслу: важно не ее собственное значение, а то, что она - символ. Ср.:
 
Все остальные девочки давно уже остриглись и ходили с мальчишескими колючими затылками, Машка мечтала последовать за ними, но была связана честным словом. Еще когда движение "Долой косы!" только овладевало девичьими умами в шестых классах "А", "Б" и "В", мама взяла с нее слово, что она оставит косы. Только вчера она последний раз бунтовала дома, добиваясь отмены клятвы.
- Но почему ты хочешь остричь косички? - страдальчески спросила мама. - Ну почему? - У нас все девочки до одной их срезали. Потому что так оригинальнее. - А что, по-твоему, означает это слово - оригинальнее! - Как у всех, как модно, - уверенно сказала Машка (И. Зверев. Второе апреля).
 
Слова, манера произношения, интонации, играющие роль символов принадлежности к той или иной группе, нередко служат индикаторами, по которым опознаётся "свой"; напротив, человек, не владеющий подобной манерой речи, определяется членами группы как "чужой".
Можно назвать ряд факторов, способствующих речевой гомогенности группы. Это: фактор сплоченности - чем сплоченнее группа, тем вероятнее ее речевая гомогенность; фактор лидера - чем больше сила речевого влияния лидера на группу, тем вероятнее "следы" такого влияния в речевой манере остальных членов группы; фактор времени - чем длительнее контакты членов группы друг с другом, тем вероятнее нивелировка их речевых индивидуальностей, выработка общей манеры общения; фактор регулярности - речевая гомогенность группы прямо пропорциональна частоте и регулярности внутри-групповых коммуникативных контактов; фактор кода - выработка общей манеры речевого поведения возможна лишь при условии, что все члены группы владеют одним и тем же языковым кодом (жаргоном, диалектом и т. п.). Во вполне возможной ситуации, когда члены группы владеют разными подсистемами национального языка (скажем, одни - литературным языком, другие - диалектом), вначале преодолеваются языковые контрасты - путем подавления большинством группы тех индивидуальных речевых особенностей, которые оцениваются этим большинством негативно, - и лишь затем может начаться процесс выработки какой-либо специфической манеры речевого поведения.
 
4. Групповые шаблоны речи. Они являются одним из ярких образцов речевой специфики той или иной группы, ее отличий от других социальных общностей. Подобно тому как в процессе совместной деятельности у людей вырабатываются определенные стереотипы поведения, регулярность коммуникативных контактов между членами группы ведет к формированию определенных речевых шаблонов. В качестве речевых шаблонов могут выступать отдельные языковые единицы, различные фрагменты высказываний и диалогов, имевших место в прошлом группы (или кого-либо из ее членов), своеобразные формы начал и концовок тех или иных речевых актов, также отражающие коммуникативный опыт данной группы, цитаты - как из литературных произведений, так и из устных высказываний какого-либо члена группы, в частности лидера, и т. п.
При этом шаблон (вопреки своему названию!), как правило, используется в эмоциональном контексте, специально - шутливо, иронически, с пародийными целями и т. п. - обыгрывается, тем самым к нему привлекается внимание окружающих Ср. приведенные выше словечки и обороты речи Н. В. Тимофеева-Ресовского, воспринятые его сотрудниками: они представляют собой не что иное, как регулярно воспроизводимые во внутригрупповом общении речевые шаблоны, использовавшиеся и лидером, и остальными членами группы сознательно, с установкой на шутку.
Вообще роль языковой игры в жизни малых социальных групп гораздо более значительна, чем в деятельности больших человеческих совокупностей. Это характерно не только для таких групп, которые формируются на основе общности интеллектуальных интересов (ср. малые неформальные научные коллективы, кружки и клубы "по интересам" и т. п.), но и, например, для игровых групп детей и подростков, для учебных групп в школах, ПТУ, институтах, для спортивных команд и нек. др. Ср. в этом отношении прозвища, дразнилки, любимые присловья (типа Наше вам с кисточкой; бонжур-покедова; Здрасте, я ваша тетя и т. п.), переделки слов и выражений (большое пожалуйста - по аналогии с большое спасибо, обман опытом - вместо обмен опытом, калёной метлой - как объединение двух сочетаний: калёным железом и новая метла; Лучше быть богатым, но здоровым, чем бедным, но больным вместо известной пословицы Лучше быть бедным, но здоровым, чем богатым, но больным и т. п.), бытующие как раз в устном речевом общении членов малых неформальных групп и понятные без комментариев лишь "посвященным".
 
5. Диглоссность членов малой группы проявляется в том, что при внутри-групповом общении они используют одни языковые средства, привержены одной манере речевого поведения (в предельном случае это может быть особый групповой жаргон), а при общении вне группы переключаются на иные, общеупотребительные коммуникативные средства. Поскольку, как уже отмечалось выше, человек одновременно является членом нескольких разных групп, постольку можно говорить о его "полиглоссности" или хотя бы об элементах полиглоссии, т. е. о таких различиях в его речевом поведении, которые обусловлены принадлежностью говорящего к разным социальным общностям.
Разумеется, подобную полиглоссию не следует преувеличивать. В современном обществе, где контакты между различными слоями и группами регулярны и интенсивны, речевые различия между малыми группами не могут быть резкими. Скорее, можно наблюдать частотные различия в использовании тех или иных языковых средств, предпочтение той или иной группой определенных вариантов (из ряда "разрешаемых" системой данного языка) и т. д. Однако в принципе одновременное вхождение индивида в разные малые группы обусловливает совмещение в его идиолекте разных речевых манер, каждая из которых актуализуется при общении в пределах соответствующей группы - семьи, учебного класса, бригады, спортивной команды, компании приятелей и т. п.
Переключение с одной манеры на другую происходит под влиянием таких факторов, как социальная роль говорящего (например, в роли члена семьи он актуализует одни речевые навыки, в роли члена спортивной команды - иные), адресат (общение с членом одной группы - общение с членом другой группы), тема (обсуждение тем, связанных с производственной деятельностью говорящего, может "включать" манеру речи, свойственную ему как члену определенной производственной группы), наличие/отсутствие социального контроля (при наличии социального контроля или при самоконтроле - например, в официальных условиях общения - преобладает манера речи, "изобличающая" говорящего как члена формальных социальных групп; в отличие от этого, при снятии социального контроля или ослаблении самоконтроля - например, в условиях непринужденного общения - активизируется манера речи, свойственная говорящему как члену неформальных объединений) и др.
 
6. Некоторые особенности устной речи при внутригрупповом общении. Прежде всего необходимо отметить две тенденции: к свертыванию, элиминации таких средств, которые называют объект речи, и к детализации таких средств, которые характеризуют, оценивают его. Это происходит вследствие того, что общий опыт членов группы, приобретенный в процессе длительной совместной деятельности и взаимного общения, служит надежной опорой для полного взаимопонимания и без эксплицитного называния предмета речи; однако обмен характеристиками этого предмета речи, его оценками со стороны разных членов группы часто составляет самую суть внутригрупповой коммуникации.
Иначе говоря, для речи человека как члена определенной малой группы характерна предикативность и оценочность при слабой выраженности чисто номинативного аспекта. В этом отношении устное общение членов малой группы больше, чем какой-либо иной жанр разговорной речи, обнаруживает сходство с внутренней речью: постоянство общающихся и их опора на совместный опыт делают малую группу как бы единой "коллективной личностью", для которой многое в предмете речи является само собой разумеющимся и поэтому не нуждается в назывании.
Одной из особенностей устного внутригруппового общения является актуализация только некоторых смыслов языковых единиц, в то время как другие смыслы не вовлекаются в речевой оборот. Это связано с речевыми традициями группы, с профилем групповой деятельности, в особенности если это производственная, профессиональная, спортивная группа; соответствующая групповая деятельность может нуждаться в выражении только одного смыслового ряда и оставлять в тени все другие. Например, в семье могут быть актуальными такие лексические значения, которые в общем языке находятся на периферии или не встречаются совсем. В одной семье, например, глаголом гарцевать обозначается выражающееся в некоторых свойствах поведения стремление мужчины обратить на себя внимание женщины (или женщин); в другой кутьками называют не щенят, а маленьких детей, и т. д. (о "кружковых, семейных словах" как знаках "глубоких личностных связей" см. в [Красильникова 1982: 140]; специфические семейные словечки как одна из характерных примет непринужденной разговорной речи рассматриваются в работе [Земская, Китайгородская, Ширяев 1981: 43-44]).
Специфика осмысления некоторых единиц внутри той или иной группы иногда служит причиной непонимания при общении члена данной группы с "посторонним". Ср. следующий диалог покупателя с уборщицей в магазине:
 
- А где продавец-то?
- На перевес ушла.
- Наперевес с чем?
- Не с чем, а товар перевешивать, говорю, ушла.
 
Заслуживают изучения и другие особенности внутригруппового общения. Это предмет отдельного и при этом достаточно специального обсуждения.
 

Примечания

*. Впервые опубликовано в кн. "Язык и личность" / Отв. ред. Д. Н. Шмелев. М., 1989.

1. Поскольку "членство в группе почти наверняка имеет языковые индикаторы - внутригрупповые признаки фонологического и лексического характера, которые сразу определяют данную группу и исключают "чужаков", постольку... лингвистика должна расширить свою сферу, включив [в себя] описание употребления языка в малых группах", и при этом она не может "игнорировать тот факт, что уже существует экспериментальная методика, принесшая результаты, которые можно переосмыслить в социолингвистических терминах" [Белл 1980: 145, 146].

2. Формальное выделение лидера возможно путем измерения регулярности межиндивидуальных связей в группе. Такое измерение опирается на фиксацию числа взаимодействий членов группы в единицу времени с учетом таких факторов, как инициатива коммуникативного контакта, его цель, результаты и т. п.

Литература

Белл 1980 - Белл Р.Т. Социолингвистика: Пер. с англ. М., 1980.
Гамперц 1975 - Гамперц Дж. Об этнографическом аспекте языковых изменений // Новое в лингвистике. Вып. 7. Социолингвистика. М., 1975.
Земская, Китайгородская, Ширяев 1981 - Земская Е.А., Китайгородская М.В., Ширяев Е.Н. Русская разговорная речь: Общие вопросы. Словообразование. Синтаксис. М., 1981.
Красильникова 1982 - Красильникова Е.В. Инвентарь морфем // Способы номинации в современном русском языке. М., 1982.
Методологические проблемы 1975 - Методологические проблемы социальной психологии. М., 1975.
Миллз 1972 - Миллз Т.М. О социологии малых групп // Американская социология: Перспективы. Проблемы. Методы: Пер. с англ. М., 1972.
Обозов 1979 - Обозов Н.Н. Межличностные отношения. М., 1979.
Проблемы общения 1981 - Проблемы общения в психологии. М., 1981.
Психологические исследования 1985 - Психологические исследования общения. М., 1985.
Психологические проблемы 1976 - Психологические проблемы социальной регуляции поведения. М., 1976.
Психология личности 1977 - Психология личности и малых групп / Под ред. Е.С. Кузьмина. Л., 1977.
Шибутани 1969 - Шибутани Т. Социальная психология: Пер. с англ. М., 1969.
Hammer, Polgar, Salzinger 1982 - Hammer M., Polgar S., Salzinger K. Speech predicability and social contact patterns in an informak group // Fishman J. (ed.). Advances in the Sociology of Language. Vol. 2. The Hague; Paris, 1982.
Labov 1972 - Labov W. Linguistic consequences of being a lame // Language in the Inner City. Studies in the Black English Vernacular. Philadelphia: Univ. of Pennsylvania Press, 1972.