Следите за нашими новостями!
Твиттер      Google+
Русский филологический портал

В. В. Шаповал

НОВЫЕ ТИПЫ ОШИБОК В ПИСЬМЕННОЙ РЕЧИ

(Русский язык в школе. - 2009. - № 9. - С. 76-83)


 
Компьютеризация всей нашей жизни и, в частности, школы приводит к тому, что заметно меняется и техника создания текста. Появляются новые способы работы с русским языком в его письменной форме, а также новые техники автоматического распознавания и формы хранения текстов. Все это пока не столь заметно сказывается на ежедневной работе учителя русского языка, но все же и в этой сфере деятельности словесника видны значительные перемены. Часто приходится оценивать тексты, напечатанные на компьютере, руководить авторами докладов и рефератов по русскому языку и литературе и порой консультировать школьников, пишущих творческие работы по другим предметам. В связи с этим возникает необходимость познакомиться и с теми новыми типами ошибок, которые прежде либо не занимали значительного места в письменных работах учащихся, либо не так давно еще не существовали вообще.
В традиционной классификации ошибочных написаний наряду с орфографическими ошибками, которые представляют собой результат нарушения определенных закономерностей, всегда выделялся незначительный в количественном отношении вид неправильных написаний, называемых описками. Они не проверяются правилами, их нужно просто заметить и исправить. Понятно, что написание позъезд вместо подъезд является результатом невнимательности. Точнее говоря, побочным и нежелательным последствием внутреннего диктанта, опережающего работу руки. Неслучайно по-латыни описки называются lapsus calami - 'оплошности пера'.
Иногда близки по последствиям к опискам ошибки прочтения, с которыми часто имеют дело редакторы текстов. Например, в индивидуальном почерке С. Есенина слабо были противопоставлены ч и г. По этой причине строка из "Черного человека" публиковалась одно время неправильно: "На шее ноги" вместо "На шее ночи".
Широкое использование компьютера приводит, в частности, к тому, что, тексты нередко не проходят стадию рукописи (в строгом смысле слова), поэтому наряду со ставшими уже привычными описками, всё чаще приходится иметь дело и с опечатками. А в этой области имеются свои особенности, которые раньше интересовали только машинисток и наборщиков, а сегодня касаются почти каждого пишущего человека, включая и школьников средних и старших классов.
Опечатки. Прежде всего, следует отметить, что все психологические условия, порождающие описки, актуальны и при печатании текста. Машина машиной, а человек остается человеком. Однако пишем мы одной рукой, а текст набирается обычно двумя. Поэтому наряду с перестановкой букв между соседними слогами, характерной для рукописных текстов, (например: сголами вместо слогами) при печатании несогласованность работы рук приводит и перестановке соседних букв, например: солагми.
Кроме того, имеются специфические виды опечаток, не имеющие аналогов в рукописном тексте. Набирая текст на машинке (хоть это и редкость в наши дни) или на компьютере, наши дети обычно пользуются стандартной русской клавиатурой "ЙЦУКЕНГ", названной так по первым буквам верхней буквенной строки. На этой клавиатуре соседствуют л и д, д и ж, ы и в и т.д. В рукописи буквы в каждой из этих пар почти никогда не смешиваются. А при печатании замещают одна другую довольно часто. Описки типа лом вместо дом встречаются крайне редко, а опечатки такого рода - сплошь и рядом. Такое ошибочное нажатие на соседнюю клавишу приводит к так называемым "клавиатурным" ошибкам, например: фамилия Горин превращается в Шорин, что - в сто, а сама - в мама. Этот тип ошибок хорошо был известен работникам печати. Но компьютерная клавиатура более чувствительна к нажатиям, чем пишущая машинка или линотип. Даже случайное скользящее нажатие она может воспринимать как сигнал. Так возникают чисто компьютерные опечатки: сказвать вместо сказать, прижду вместо приду и т.п. Конечно, опечатки надо выявлять и исправлять, здесь поможет тренировка навыков работы на клавиатуре, внимательность, а также программа автоматической проверки орфографии, которая выделяет все слова, которых нет в базовом словаре, красным подчеркиванием.
Это очень удобно. Ничего подобного лист бумаги не может. Компьютер же показывает ошибки сам, а некоторые даже исправляет без спроса. Однако эта услуга машины порой может оказываться и медвежьей. Например, надо напечатать фамилию немецкого лингвиста XIX века А.Ф. Потта. А компьютер такие написания понимает как опечатки, вызванные излишне сильным (двойным) нажатием на клавишу и добросовестно правит: Пота, Поту, Потом. Приходится возвращаться, чтобы вручную исправлять "исправленное" автоматически. Перечень автоматических замен обширен: абариген > абориген, авиопочта > авиапочта, больеш > больше. Включает он и самые частые клавиатурные ошибки: равзитие > развитие, жихнь > жизнь. И если понадобится точно воспроизвести текст в старой орфографии, то надо следить, чтобы тайный помощник не исправил нам итти на идти и т.п. Так что удобство имеет и оборотную сторону. Если раньше автор отвечал только за свои собственные ошибки, то сегодня ему приходится отвечать и за ошибки своего интеллектуального помощника - инструмента. Например, даже в серьезных изданиях попадаются написания типа "множ. Число". После точки компьютер "увидел" начало нового предложения и, не затрудняя человека вопросами, сам поставил прописную букву вместо строчной, потому что так был настроен.
Особенно явственно видно отличие компьютера от авторучки на примере результатов автоматических замен. В принципе на компьютере можно найти любой сегмент и заменить его на любой другой сегмент, заданный вами. Например: решили по всему уже готовому тексту всюду заменить поэт на автор, но где-то заодно и слово поэтому превратилось в авторому. Понятно, что за такие незапланированные "каламбуры" отвечает не машина, а человек, который ей неверно задал параметры замены.
Смешение латинского и русского алфавитов когда-то породило семинарское слово renyxa [рэнúкса], т.е. "чепуха", прочитанная по-латински. Сегодня латиница вошла в нашу повседневную жизнь очень широко, это и транслитерации русского текста, это и эсэмэски, это и написания названий товаров. При этом в спешке часть слова может быть напечатана кириллицей, а часть - латиницей: ходbn вместо ходит. Так что мы наблюдаем продолжение и развитие сюжета с рениксой в массовой практике в виде игрового переосмысления частых типов ошибок. Поскольку компьютерная клавиатура обычно имеет два регистра: английский и русский, то вполне естественно, что широко распространенным среди молодежи стало знание клавиатурных соответствий между английскими и русскими буквами, располагающимися на одной клавише в разных регистрах: англ. Ф = русск. A, англ. А = русск. F и т.п. Это порождает и новый тип языковой игры с альтернативным графическим оформлением русского слова. Постскриптум в русской письменной речи Интернета часто обозначается как "ЗЫ", т.е. "PS", напечатанное в русском регистре. Еще более запутанный случай игрового использования средств двойной графики представляет собой слово лытдыбр 'электронный дневник' [1] (персональный журнал, доступный в Интернете для других). Это слово "дневник", напечатанное в английском регистре как lytdybr. Читается [лытдыбр], а в последнее время так и пишется по-русски: лытдыбр - не слишком благозвучно, но широко известно. То, что это слово осознается как сложное и членимое, а первая его часть лыт- у массы носителей ассоциируется с 'литературой', убедительно доказывается производным новообразованием теледыбр 'дневник, где обсуждаются новости телевидения'. От последнего компонента (корня?) -дыбр- уже возможны и производные, например:
"Дыброватое. Я уже говорила, что терпеть не могу дождь?"
Здесь дыбр-оват-ое означает 'написанное в жанре дневника'.
Однако печатанье русских слов в английском регистре становится и источником нового типа ошибок, представленных в печатных текстах, а иногда проникающих и во вполне серьезные издания. В одном довольно популярном, но не вполне тщательно отредактированном этимологическом словаре для школьников читаем текст, не слишком понятный не только школьнику, но и полиглоту: "ВЕДЬМА. Lhtdytheccrjt - dtlJvf (pyf.ofz)/" [2]. На первый взгляд, сложность этого сообщения представляется не соответствующей заявленному уровню научно-популярного издания. Однако, имея перед глазами клавиатуру, довольно легко дешифровать это "заклинание": "Древнерусское - ведОма (знающая)". Конечно, такое смешение шрифтов вполне в духе некоторых "продвинутых" школьников, но все-таки лучше было бы не идти до такой степени за адресатом книги, а наоборот приглашать его на более высокий уровень грамотности.
Многие типы смешения букв в равной мере опасны для латиницы и для кириллицы. Например, якобы латинское calixrama в объяснении происхождения редкого в русской литературе XIX в. полонизма келишка 'рюмка' следует читать: латинское *calix [кáликс] - 'чаша'.
Опечатки сейчас стали чаще встречаться в книгах и в прессе. Социальная цена опечатки стала ниже. Если раньше каждое печатное слово проходило проверку целым коллективом: от автора через редактора, наборщика, корректора и т.д. до читателя, - то сегодня новости превращаются в русский текст под пальцами одного редактора или корреспондента и сразу становятся доступными читателям. Поэтому, например, агентство "Regnum" приглашает в помощь своим корректорам всех читателей, текст инструкции гласит: "Если Вы заметите ошибку в тексте, выделите её и нажмите Ctrl-Enter, чтобы отослать информацию редактору". Все это стало возможно в условиях текста, существующего вне бумаги - на поверхности экрана, и потому доступного сразу многим людям.
Если описки и отчасти опечатки давно уже стали предметом изучения текстологов и хорошо систематизированы [3], то некоторые новые типы ошибок, связанные исключительно с использованием для обработки и хранения текста компьютера, все еще остаются за традиционными рамками филологии. В частности, остановимся на ошибках, вызванных конфликтом кодировок, и ошибках, обусловленных неправильным распознаванием текста при сканировании. Для их различения представляется удобным ввести "домашние" термины: "окодирки" и "осканирки".
"Окодирки". Компьютер - это инструмент, хранящий, показывающий и печатающий текст. Как текст хранится внутри машины, нам как пользователям совершенно не важно. А вот то, что мы видим на экране и что получаем из принтера, для нас важно чрезвычайно. Используется огромное количество кодировок, и не так уж редко оказывается, что данная конкретная машина не имеет тех или иных из них. В результате она не может правильно распознать и показать на экране (и напечатать) то, что было напечатана раньше абсолютно правильно.
Как ни странно, самый безопасный случай - это случай полной несовместимости кодов. В этой ситуации мы получаем совершенно не читаемый текст:
ђЋЌ€ЉЂ "Ќџ ЌЋ‚Ћ''€ -Ђ'Ђ Ѓ€‡Ќ…'/"€ЌЂЌ'›.
Тут все понятно: это явно не по-русски. Естественно, что в этом случае обычно предпринимаются попытки не дешифровать увиденную надпись, а найти нужную кодировку для переведения ее в правдоподобную форму.
Гораздо опаснее, с точки зрения провоцирования неправильного прочтения и понимания, малозаметные ошибки в распознавании отдельных символов. Например: áут превращается в бут (а с ударением из латинского ряда "прочиталось" на другом компьютере как б), гóдик > гудик (о с ударением превратилось в у); читается УМТУФ вместо "МТУ" или ЗАТОМИ вместо "АТОМ" (кавычки неправильно распознаны на другом компьютере). Таких разночтений, возникающих по причине разнообразия кодировок, столько, что их нельзя и перечислить. Выход один: помнить об этой угрозе, перенося материал на другую машину или отправляя в издательство. Особенно опасно последнее: в прекрасной книге, вводящей в научный оборот неизданные работы В.И. Даля спорадически вместо "ять" оказалось напечатано "у": стрела > струла, мешокъ > мушокъ [4]. Такой сюрприз на уровне типографского компьютера предусмотреть почти невозможно.
Еще менее, а иногда и вовсе не заметна на глаз разница между латинскими и русскими буквами, а для компьютера она оказывается существенной. Например, в русский список фамилий попала латинская "О". Хотя такая ошибка нам и не видна, однако автоматическая расстановка по алфавиту будет произведена неправильно: "Oкатов, Агеев". И, разумеется, слово сон, напечатанное с латинской "с", компьютер никогда не найдет нам в тексте. А иногда важно выбрать все случаи употребления слова в электронной версии. Вот один из них и окажется потерянным для статистики. А ведь на глаз корректор никогда не уловит эту разницу при правке по листу.
Еще один пример из современной литературы. Б. Акунин никогда не признавался, что фамилия героя Дорин в одной из книг была изменена на Дронов, однако в одном месте эта замена не была произведена. Вероятно, при автоматическом поиске компьютер не опознал слово из-за включения буквы латиницы или еще по какой-то таинственной причине.
Неопределенность статуса буквы ё привела к тому, что при разработке автоматической системы проверки орфографии для русского языка было принято компромиссное и, по сути дела, весьма спорное решение. Вы можете печатать слово перепёлка как перепелка, пёрёпелка, пёрёпёлка и т.п., а "Ворд" с железным смирением будет принимать все эти написания как правильные, потому что для него знаки "е" и "ё" практически равноценны во всех позициях. Та же проблема возникает и при строгой расстановке по алфавиту. Если "небо, нёбо" компьютер еще расставит правильно, то "ёж, елей, ёлка" расставит так, словно точек над ё не видит.
Еще одним следствием конфликта кодировок является выведение на экран тех элементов, которые не печатаются при нормальном распознавании, например: французское имя Doré, украшающее реферат по истории живописи, может превратиться в "Doré", или в "Dorй", или в "Dor&еacute;". Сочетание латиницы с цифрами или с русской й сразу настораживает. Но бывает, что люди в спешке переписывают искаженную запись имени по-русски как Дореакьют, создавая тем самым имя несуществующего французского художника.
Таким образом, при работе с текстом на компьютере сегодня приходится учитывать массу технических тонкостей, которые не были важны и даже известны прежде, при создании текста при помощи пера на листе пергамента или при помощи писала на листке бересты. Поспорить с тем, что знание этих тонкостей является частью грамотности, еще можно. Но то, что их незнание является составной частью неграмотности, уже не вызывает сомнений. До какой степени в решение этих проблем должен быть вовлечен учитель русского языка, покажет ближайшее будущее.
"Осканирки". Ошибки сканера при распознавании текста, конечно, должны исправляться. Но для этого нужно знать, где их искать. Иногда приходится проверять рефераты, в которых не снят знак "мягкого переноса", вот так: "пере-нос". По этой улике сразу же опознаются куски текста, включенные в текст работы без особого творческого "переваривания". На них и сосредотачивается разговор при оценивании работы. Однако сканер - вещь, безусловно, удобная. Но и он, как всякое новшество, касающееся русского языка, порождает новые типы ошибок.
Сканер распознает знаки по точкам, а мы - по линиям. Тем более удивительно, что он, и ошибаясь, повторяет оплошности своего создателя-человека. Наиболее распространенным источником ошибок при сканировании является смешение зрительно схожих букв, например, смешение г и ч, о котором уже упоминалось выше применительно к рукописи. Довольно часто картина отягощается неправильным переразложением элементов между буквами. Подобные ошибки межбуквенного переразложения, связанные с произвольным установлением границ в группах букв, в результате которого элементы по-новому перераспределяются между отдельными знаками, хорошо известны из прошлого. Например, в конце XIX в. В.Н. Добровольский записал в "шубрейском" условном языке слово манáтка 'рубашка', которое было затем прочитано наборщиком как метáтка 'рубаха'. Так и напечатано. С тех пор многое изменилось в технике лексикографии [5], теперь вместо наборщика ошибается сканер. Так, в весьма тщательно выверенном издании встретилась опечатка в заглавном слове кляштор 'монастырь', ср. пол. klasztor, укр. кляштор: "Но что засуетился двор? Знать, дочки - панны милоглазы, Оставя скучный свой кляттор, Надели свадебный убор?.." (Ф. Глинка. Набег запорожских казаков из Сечи на Волынь)".
Если сканируется текст со знаками ударения, возникает дополнительная опасность возникновения ошибок. Например, русское е с ударением регулярно распознается как ё: пёсня. Заметно хуже прямого текста распознается курсив, его приходится проверять особенно тщательно, чтобы, к примеру, вместо слова лишь не оказалось напечатно лшиь (лшиь).
Ошибки сканерной природы не всегда заметны, но и их тоже надо исправлять. Многие десятиклассники читают в своих учебниках по истории: "Не случайно Ярослава [Мудрого] именовали "царем" и "самовластием"" (Сахаров А.Н. История России с древнейших времен до конца XVII века: учеб. для 10 кл. общеобразоват. учреждений. - 12-е изд., перераб. и доп. - М., 2006. - С. 85). Да, не случайно. Сканер идентифицировал не включенное в его словарь древнерусское слово самовластцем с ближайшим написанием, которое обнаружилось в его электронном словаре: "самовластием".
Еще один вид диалога школьника со сканером обсуждается не один год, но особенно актуальным становится сегодня в связи с перспективой ЕГЭ. Дело в том, что экзаменационные задания тестового уровня (тип "А" и "В") проверяются автоматически. Обычно (для типа "А") проверка состоит в том, что сканер находит в заданной ему одной из четырех клеток поля ответа диагональный крестик (+1 балл) или не находит (+0 баллов). Даже для этой простой формы диалога с машиной экзаменуемый должен знать, что изображение крестика бледно-синей ручкой или слишком мелких размеров - это ошибка, а также приучить себя писать черной ручкой, держа ее по возможности вертикально. Но в ЕГЭ есть и вопросы, непосредственно касающиеся русского письма. На титульном листе экзаменуемый должен написать свое имя и некоторые другие данные, задания типа "В" также требуют письменного ответа. И здесь обнаруживается процедурная новизна. Писать нужно печатными буквами, вписывая их по одной в площадь каждого очередного из 17 квадратов. Пробелы и знаки препинания игнорируются. Можно сказать, что в этом отношении мы возвращаемся на стадию устава - типа прямого беспробельного письма, характерного для X - XIV вв. И опыт показывает, что этому особому почерку для общения с машиной надо бы учить заранее. Иначе человек портит по три-четыре бланка, пока еще только пишет свои данные. А уж о случайном нарушении "правил" при внесении ответов типа ИВАНГРОЗНЫЙ в клеточки бланка и говорить не приходится. Но сканер читает только по этим правилам. И нам остается их принять.
В 1708 г. Петр Первый подписал проект гражданской азбуки, и довольно скоро этот вариант русской графики стал широко распространенным альтернативным светским "портретом" русского языка. Но еще несколько десятилетий люди учились грамоте только по церковным азбукам. В каком-то смысле, мы переживаем сейчас похожий период. Стремительное обновление технологий приводит к тому, что многие навыки, как, например, умение печатать текст на компьютере, входят в повседневную жизнь разными путями, а школьная практика не всегда успевает в полной мере учитывать новые запросы. Те новые и востребованные при создании текстов на русском языке умения, которые сегодня усваиваются школьниками вне класса, методом проб и ошибок, через стихийные консультации с друзьями и т.д., в будущем могут стать законным объектом методики обучения русскому письму. Ничего удивительного нет в том, что первыми на очереди в этом ряду оказываются печатание на клавиатуре компьютера и телефона. Это уже бытовые навыки.
В связи с этим два слова об одном школьном мифе. Когда в XIX веке гусиное перо стало вытесняться стальным, школа довольно долго старалась оградить учеников от этой сомнительной новинки, чтобы, как искренне полагали, формировался правильный почерк. Дольше школьных каллиграфов за гусиное перо держались только военные писари, отказавшиеся от него лишь в 1880-е годы. Когда в 1960-е годы стали распространяться шариковые ручки, миф о порче почерка возродился вновь, чтобы на некоторое время стать преградой на пути этого пластмассового новшества в начальную школу. Это позволило жирным и волосным линиям в школьной практике каллиграфии задержаться на несколько лет. Вероятно, и прежде внедрение нового в практику письма шло по той же схеме. Легко представить себе новгородского писца XI в., горячо отстаивающего непременность обучения письму на бересте писалом и провозглашающего недопустимость на начальном этапе использования птичьего пера, якобы портящего почерк. А почерки тех лет выдают владельцев с головой: даже Анна Ярославна, судя по угловатому начерту букв, первоначально осваивала грамоту на бересте или восковой дощечке.
Этот миф имеет свое реальное продолжение. Сегодня мы сталкиваемся с очередным техническим новшеством: дети осваивают клавиатуру телефона и компьютера раньше, чем в прежние времена брались за писало или стило.
Лет пять назад ошеломляющим открытием для автора этих строк стало появление довольно заметной прослойки абитуриентов с "почерком пятиклассников". При этом оказалось, что среди них довольно много отличников. Этот парадокс если не опровергал, то во всяком случае подвергал сомнению привычную для нас, словесников, связь между сформированностью почерка и практической грамотностью, а далее - с начитанностью и развитием речи. А разгадка лежала на поверхности: компьютер. Наиболее подготовленные выпускники нередко уже мало пишут от руки, а в основном печатают тексты. В результате складывается новая ситуация с формированием почерка.
Школьная методика обучения грамотному письму все еще остается в стороне от обширного круга новых проблем, неизбежно возникающих в силу смещения реального процесса формирования грамотности (в особенности у старшеклассников) от тетрадки и ручки в область клавиатуры и экрана. В частности, до известной степени на научной целине оказывается проблема выявления и профилактики новых типов ошибок, о которых учитель пока не так уж много может узнать и из специальной литературы.
 

Литература

1. Грачев М.А. Словарь современного молодежного жаргона. - М., 2006. - С. 296.

2. Семенов А.В. Этимологический словарь для школьников. Русский язык от А до Я. - М., 2005. (= М., 2002.). - С. 69.

3. Лихачев Д.С. Текстология. На материале русской литературы X - XVII вв. М.-Л., 1962. - С. 60 сл.; Томашевский В.Б. Писатель и книга. Очерк текстологии. - М., 1959. - С. 47 сл.; Богородицкий В.А. Лекции по общему языкознанию. - Казань, 1915. - С. 199 сл.

4. Бондалетов В.Д. Даль и тайные языки в России / В.Д. Бондалетов. - М.: Флинта: Наука, 2004. - С. 152, 165.

5. Рогожникова Р.П. Генеральный фонд русской лексики // Вестник РГНФ. - 1996. - № 1. - С. 203; Верещагин Е.М. Исследование источников по истории книжно-письменного языка Древней Руси // Вестник РГНФ. - 1996. - № 1. - С. 214.