ДИАЛЕКТЫ ВОСТОЧНОЙ И ЗАПАДНОЙ ВЕТВЕЙ И ИХ РОЛЬ В ЯПОНСКОМ ОБЩЕСТВЕ
(Япония. Язык и культура. - М., 2002. - С. 7-15)
По традиционной классификации диалектов, основанной на принципах, разработанных
Тодзё Мисао и наиболее полно изложенных им в монографии "Нихон хо:гэнгаку",
диалекты японского языка принято делить на две группы, включающие в себя многие
другие диалекты: диалекты основной части Японии, т. н. "хондо хо:гэн",
и диалекты о-вов Ркжю. Диалекты основной части могут быть разделены на следующие
ветви, или подгруппы: диалекты восточной части о-ва Хонсю, диалекты западной
части о-ва Хонсю и диалекты о-ва Кюсю. Последние в давние времена входили в
одну группу с западными диалектами, но впоследствии выделились в самостоятельную
ветвь. На протяжении всей истории развития японского языка восточные и западные
диалекты как бы противостояли, оказывались противоположными друг другу. Восточные
и западные диалекты кардинально различаются по многим признакам - фонетическим,
грамматическим, лексическим. Прежде всего, восточные и западные диалекты характеризуются
различными типами ударения. В обеих ветвях ударение играет смыслоразличительную
роль, но повышение и понижение тона в одних и тех же словах в этих диалектах
оказывается как бы противоположным. Иными словами, в Токио, центре "токийского",
или восточного, типа ударения, и в Киото, центре "киотоского", западного,
типа ударения, одни и те же слоги в одних и тех же словах произносятся разным
тоном. Высокий (средний) и низкий тон в этих диалектах как бы меняются местами.
Так, в Токио в слове амэ "тянучка" первый слог произносится низким
тоном, второй - высоким, в Киото оба слога произносятся высоким тоном; в слове
амэ "дождь" в Токио первый слог произносится высоким тоном, второй
- низким, в Киото - наоборот; в слове киру "носить (одежду)" в Токио
первый слог произносится низким тоном, второй - высоким, в Киото в том же слове
высоким тоном произносятся оба слога и т. д. Это различие, несомненно, резко
противопоставляющее восточную и западную ветви диалектов, не является единственным
признаком, дифференцирующим их. Противоположность восточных и западных диалектов,
или "то:сай но тайрицу" ("противостояние востока и запада") [1],
уходит своими корнями в глубину веков. Известно, что еще в дописьменные времена праяпонский язык разделился на диалект основной части Японии и диалект о-вов
Рюкю. Позднее деление на диалекты продолжилось, и уже в эпоху Нара складывается
"противостояние" восточной и западной ветвей диалектов. Свидетельством
этому могут служить 14-я книга "Манъёсю", "Адзума-ута",
и 20-я, "Сакамори-но ута", предоставляющие исследователям богатый
иллюстративный материал по восточным диалектам. Заметим попутно, что диалекты
о-ва Кюсю в ту эпоху все еще составляли единое целое с диалектами западной Японии.
"Противостояние" восточных и западных диалектов пронизывает собой
все этапы развития японского языка, хотя роль той или иной ветви диалектов в
японском обществе оказывалась неодинаково значимой в ту или иную эпоху. Так,
основой для формирования современного японского литературного языка "хёдзюнго"
стал язык жителей Токио. В свою очередь язык Токио сложился на основе языка
района Канто, в котором Токио исторически играл роль экономического и культурного
центра. Но в формировании языка Токио участвовали в определенной степени также
диалекты западной ветви. В наши дни практически языку Токио, играющему роль
"кёцуго" - разговорного варианта стандартного языка "хёдзюнго",
обучают детей в школах и иностранцев, на нем говорят дикторы радио и телевидения,
читают лекции профессора университетов. Тем не менее в эпоху Хэйан роль "хёдзюнго"
играл язык западной Японии, в частности, диалект Кинки, или, как его иначе называют,
кансайский диалект. Восточный диалект в те времена оценивался как грубый и неизящный.
В связи с этим интерес представляет следующая цитата из романа "Гэндзи
моногатари", в которой ярко выражается отношение носителей "хёдзюнго"
эпохи Хэйан к языку восточной Японии. Имеется в виду чуть ли не хрестоматийная
характеристика речи персонажа, приехавшего в Киото с востока Японии: "Аясики
адзума коэ ситару моно домо...", т. е. "а ведь он говорит сомнительным
языком востока". В "Хэйкэ-моногатари" насмешки самураев навлекает
на себя в одном из эпизодов речь выходца из восточной части Хонсю [2]. Впоследствии,
с началом периода Эдо, ведущую роль стал играть восточный диалект, в частности,
язык жителей Эдо. Но и этот язык, ставший основой современного стандартного
японского языка "хёдзюнго", формировался не без участия носителей
западного диалекта. Поскольку Эдо (Токио) располагается в районе Канто, являясь
его центром, естественно, его язык не мог значительно отличаться от языка соседствующих
с Эдо уездов или провинций (префектур, выражаясь современным языком). В то же
время ко двору Токугава Иэясу постоянно вызывались самураи из Киото, а из Осаки
переселялись торговцы. И те, и другие являлись носителями кансайского диалекта,
отдельные элементы которого проникали в речь жителей Эдо и тем самым играли
определенную роль в формировании "эдого", предшественника современного
языка Токио. Так, благодаря носителям кансайского диалекта в "эдого",
а позднее в "хёдзюнго" вошло немало лексических единиц, которые были
заимствованы из кансайской ветви диалектов. Прежде всего, это ряд т. н. "вежливых
глаголов" - ирассяру (вежл.) "идти, приходить; быть, находиться",
насару (вежл.) "делать", оссяру (вежл.) "говорить, сказать"
и др. До сих пор речь жителей Киото, центра Кансая, считается более вежливой
и церемонной, нежели речь токийцев и всех тех, кто говорит преимущественно на
"кёцуго". Напомним, что термином "кёцуго" определяют современную
общеупотребительную разговорную речь, основанную на "хёдзюнго" и во
многом ориентирующуюся на язык жителей Токио.
Но сказанное выше не означает, что в эпоху Эдо не отмечалось противопоставления
восточных и западных диалектов. Их противостояние "красной нитью"
проходит от незапамятных времен до наших дней, к какой бы эпохе развития японского
общества - Нара, Хэйан, Камакура и пр. - мы ни обратились. В современной Японии,
где столь высокое развитие получили СМИ и вещание ведется на стандартном языке,
практически все жители страны в официальных ситуациях употребляют "кёцуго",
но дома, в неофициальной обстановке, носители диалектов продолжают употреблять
привычные им с детства диалектальные формы. Разумеется, часть диалектов отмерла
или отмирает, но рождаются новые территориальные диалекты "синхо:гэн".
Западные диалекты уже давно ушли с лидирующих позиций, и сфера их функционирования
ограничивается лишь несколькими районами Хонсю. Более того, аналогично тому,
как когда-то аристократы эпохи Хэйан подсмеивались над речью жителей восточной
Японии, коренные токийцы с их высоким темпом речи, превышающим среднеяпонский,
обилием стяженных форм, неологизмов, заимствований и т. д., позволяют себе подшучивать
над медленной, протяжной и излишне, как им кажется, церемонной речью носителей
западных диалектов. Тем не менее, пресловутая "церемонность" и медленный
темп речи, порой вызывающие улыбку, в то же время оцениваются достаточно высоко.
Эти особенности языка западной части Хонсю воспринимаются, пожалуй, как нечто,
составляющее единое целое с общепринятым представлением о Киото как олицетворении
культуры и традиций эпохи Хэйан. Кансайский диалект оценивается как старомодная
разновидность языка, но эта старомодность не только не раздражает среднего японца,
но, напротив, вызывает уважение как глава национальной истории, прочитывающаяся
сквозь призму языка.
Каковы же основные различия между восточными и западными диалектами? Описывая
признаки восточных и западных диалектов, служащие одновременно критериями их
дифференциации, мы должны будем выделить три категории этих признаков: фонетические,
грамматические и лексические.
Выше упоминалась разница в ударении между восточными и западными диалектами,
что является важнейшим дифференциальным признаком для обеих ветвей диалектов.
Но между двумя этими ветвями отмечаются многие другие различия. Так, для восточных
диалектов характерны редукция гласных звуков, округление губ при произношении
звука У, т. е. лабиализированный звук У, отсутствие долгих гласных в односложных
словах (т. е. произношение гласных в односложных словах в соответствии с нормами
современного стандартного японского языка по типу мэ "глаз"). Для
западных диалектов характерны отсутствие редукции гласных звуков, округления
губ при произношении звука У, удлинение гласных звуков в односложных словах
по типу мэ "глаз". Различия грамматического характера между восточными
и западными диалектами могут быть сведены к следующим: образование отрицательных
форм глаголов настоящего времени с помощью най в восточных диалектах и
н
или ну - в западных, образование отрицательных форм глаголов в прошедшем времени
в восточных диалектах с помощью накатта, в западных - с помощью нанда, дзатта
и т. д., употребление в восточных диалектах связки да, в западных - я, дзя.
Важнейшим признаком западных диалектов, в отличие от восточных, является широкое
распространение ассимиляции "омбин" при образовании форм деепричастия
предшествования и прошедшего времени у глаголов т. н. "пятиступенчатого
спряжения", заканчивающихся дифтонгом ау в заключительной основе (кау "покупать"
- ко:тэ "купив", ко:та "купил"), а также у предикативных
прилагательных при присоединении глагола нару "становиться" к наречным
формам прилагательных по типу такаку нару - тако:нару, така:нару "стать
высоким (дорогим)". Кроме того, для восточных диалектов характерно употребление
глагола иру в качестве служебного при образовании форм длительного вида по типу
ситэ иру (ситэру - разг.) "делает" и ору в западных -
сиёру, ситтору.
Лексика восточных и западных диалектов также характеризуется значительными различиями.
Порой эти различия не слишком ощутимы, как, например, в словах насу (восточные
диалекты) и насуби (западные диалекты) - "баклажан", яноасаттэ (восточные
диалекты) и сиасаттэ (западные диалекты) - "послезавтра". Однако даже
привычные для любого жителя Японии слова в восточной и западной частях Японии
приобретают совершенно разные значения. Так, в "кёцуго" и восточных
диалектах "платную автостоянку" именуют ю:рё: тю:сядзё:, а в Киото
и Осаке - мо:та: пу:ру, на востоке Японии в значении "рыбья шелуха"
употребляется слово уроко, в западной части Хонсю - кокэ (кокэра). В Токио слово
кирэй означает, как правило, "чистый", в Киото - "красивый".
Различными оказываются даже наименования одних и тех же блюд, пользующихся популярностью
по всей Японии. Так, например, в Токио практически невозможно встретить вывеску
с надписью "удонъя", так как здесь главным блюдом из разряда мэнруй
является соба. В соответствии с этим все остальные блюда подобного типа объединяются
под вывеской "собая". В Кансае же, напротив, повсюду можно увидеть
вывеску с надписью "удонъя". Известное во всех районах Японии блюдо,
называемое в "кёцуго" одэн, в Кансае называют канто:яки. В Кансае
существует блюдо тэнгаку, приготовляемое из жареного соевого творога тофу с
побегами конняку, в которое добавляется густая масса из соевых бобов мисо. Это
же блюдо знакомо и жителям восточной части Хонсю, но под названием мисоодэн.
Даже самые обычные вареные яйца в Канто, как и в стандартном языке, называют
юдэтамаго, а в Кансае - нинукитамаго [3].
Центральное место среди диалектов западной ветви занимает диалект района
Кинки, или кансайский, на котором говорят жители Киото и Осаки, а также прилегающих
к ним префектур. В нем сохраняются все основные особенности западных диалектов,
но в то же время прослеживается некоторая разница в речи двух основных центров
района - Токио и Осаки. Так, в обоих диалектах, в отличие от восточных и остальных
западных, при образовании отрицательных форм глаголов между основой глагола
и окончанием н употребляется суффикс хэ; при этом форме иканай "не
пойду" в Киото соответствует форма икахэн, в Осаке - икэхэн. В качестве
вежливых вспомогательных глаголов в каисайском диалекте широко используются
глаголы хару и яхару, при присоединении которых к формам смысловых глаголов
в Киото и Осаке также прослеживаются некоторые различия: икахару (эквивалент
конструкции о-юки-ни нару) в Киото и икихару в Осаке.
Герои большинства современных фильмов и художественных произведений говорят
на "кёцуго", основой для которого, как уже отмечалось, стал язык жителей
Токио. Диалоги на "кёцуго" понятны любому носителю языка и иностранцу,
в достаточной степени овладевшему японским языком. В то же время существует
немало литературных произведений и фильмов, где персонажи говорят на диалекте.
Употребление диалектальных форм погружает читателя в атмосферу той части страны,
где разворачивается действие, позволяет ощутить местный колорит. В целом можно,
пожалуй, сказать, что больше всего распространено употребление в художественной
литературе и кинематографе форм токийской разговорной речи, хотя ее не следует
рассматривать как диалектальную. В то же время она, несомненно, отличается от
общепринятой разговорной речи "кёцуго", для которой когда-то послужила
основой формирования и дальнейшего развития. В меньшей степени распространено
употребление диалектальных форм других регионов Японии, за исключением кансайского
диалекта, о чем мы будем говорить ниже.
В каждом случае употребления диалектальных форм и лексических единиц автор
ставит задачу воспроизведения реальной обстановки, в которой действуют его герои.
В подобных случаях диалектальные формы и лексические единицы используются в
качестве средства художественной выразительности. Листая страницы различных
произведений, мы можем встретить диалектальные формы Тохоку, о-ва Кюсю, Рюкю
и др. Более того, даже в одном из фильмов известной учебной серии для изучающих
японский язык, героем которого стал иностранец Ян, живущий в Японии, есть чрезвычайно
любопытный эпизод, в котором звучит диалектальная речь. Ян-сан приезжает в заснеженную
Ниигату и останавливается в рёкане. Хозяин рёкана, приветствуя гостя, сбрасывает
снег с крыши и попутно рассказывает об особенностях местного климата, зиме и
снеге. Звучит диалект Тохоку, совершенно непонятный ни Яну, ни, как можно предположить,
любому другому иностранцу, окажись он на месте героя фильма. Хозяйка "переводит"
сказанное мужем на стандартный язык, и это ярко демонстрирует разницу между
стандартным языком и диалектом. Думается, однако, что в данном случае авторы
фильма преследовали несколько иные, чисто учебные цели. Для них было важно показать,
что помимо стандартного языка существуют диалекты, значительно отличающиеся
от "хёдзюнго" и "кёцуго". Здесь роль диалектальных форм
в качестве художественно-выразительного средства уходит на второй план. Использование
же диалектальных форм в произведениях художественной литературы и художественных
фильмах или спектаклях основано прежде всего на стремлении создать атмосферу
описываемого уголка Японии и сделать читателя или зрителя соучастником событий.
Важное место в японской литературе занимают произведения, герои которых разговаривают
на кансайском диалекте. Обилием форм кансайского диалекта отличаются романы
и повести выдающегося японского писателя Танидзаки Дзюнъитиро. Читатель встречается
с ними в "Старой столице" ("Кото"), в романе "Мелкий
снег" ("Сасамэюки") и во многих других произведениях. "Сасамэкжи"-
одно из наиболее известных и читаемых в Японии произведений, поэтично повествующее
о жизни и судьбах четырех сестер из "высшего света", живущих в Осаке.
В романе воссоздана атмосфера старой японской семьи с ее традициями и укладом.
Знакомясь с ними, читатель проникается ощущением красоты прежней, уходящей Японии,
сопереживая героиням романа. Особую роль в этом играет язык романа, в частности,
речь героинь: их кансайский диалект создает атмосферу прекрасного, которая царит
в этом старинном осакском доме, позволяя проникнуться общим настроением произведения.
Кансайский диалект "звучит" буквально с первых страниц романа. Вот,
например, одна из сестер Сатико беседует со служанкой о молодом человеке, которого
прочат в женихи другой сестре, Юкико. Приведем лишь несколько ее реплик.
- Итани-сан га моттэ кияхатта ханаси я нэн кэдо на (Итани-сан га моттэ кита
ханаси да нэ кэдо на) "Вот какую историю принес Итани-сан".
- Со: я ва. - Ё: ситтэру на:, Кои-сан (Со: да ва. - Ёку ситтэру на:, Кои-сан)
"Да-да. - А Вы, Кои-сан, хорошо осведомлены".
- Сонна кайся но на, ватаси ва кийта кото мо арэхэнанда. (Сонна кайся но
на ва, ватаси ва кийта кото мо най но да) "Я что-то не слышала о фирме
с таким названием".
Речь персонажей, говорящих на кансайском диалекте, обилие диалектальных форм
создают у читателя ощущение причастности к жизни героинь романа, иллюзию пребывания
в этом удивительном мире красоты. Большая популярность именно этого романа Танидзаки
Дзюнъитиро может служить доказательством жизнеспособности диалектов, в частности,
западных. Перестав играть роль стандартного языка, кансайский диалект тем не
менее продолжает существовать и не утрачивает своей значимости среди других
диалектов японского языка.
Примечания
1. См.: Нихонго то сякай. Токио, 1997. С.
57.
2. См.: Хираяма Тэруо. Нихон но хо:гэн. Токио,
1968. С. 25.
3. Данные о лексике восточных и западных
диалектов приводятся на основании монографии Сибата Такэси "Сибата Такэси
нихонго эссэй" (Т. 2. Токио, 1987. С. 124-127)
