Следите за нашими новостями!
Philology.ru - Русский филологический портал
Твиттер      Google+
Русский филологический портал

В. Д. Алташина

ВЗГЛЯД И СЛОВО В РОМАНЕ КРЕБИЙОНА "ЗАБЛУЖДЕНИЯ СЕРДЦА И УМА"

(XVIII век: Искусство жить и жизнь искусства. - М., 2004. - С. 3-14)

 
Роман Кребийона-сына «Заблуждения сердца и ума» по праву считается шедевром французской прозы ХУШ века. Он не раз привлекал внимание исследователей, как в рамках изучения той или иной проблемы, так и самостоятельно [1]. Я же ограничусь лишь повествовательной техникой и формой данного произведения, полное название которого «Заблуждения сердца и ума, или Мемуары господина де Мелькура» «Les égаrements du coeur et de l’esprit ou Mémoires de M. de Meilcourt» (1736) [2]. Отметим сразу же специфику названия: если в подлинных мемуарах на первом месте стояло имя их автора и рассказчика, а второй план занимали исторические события (см., например, «Мемуары» Реца, Перро, произведения Куртиля и Гамильтона, стоящие на пороге романа), то есть сначала частное, а затем общее, то в романе Кребийона частное и общее меняются местами - автор рассуждает о природе человека в целом, о тех заблуждениях, которые переживает каждый молодой человек, вступающий в жизнь, но делает это на конкретном примере своего героя, призванного лишь подкрепить общие правила. Структура текста соответствует данному названию: повествование все время колеблется от частного к общему и наоборот. Общие рассуждения, продиктованные глубоким знанием света и женщин, принадлежат Мелькуру-рассказчику, частное (ошибки, колебания и промахи) - юному герою. Так, например, общее рассуждение о том, что «часто мы увлекаемся не той женщиной, которая пленяет нас, а той, которую мы надеемся быстрее пленить» [3] подтверждается примером самого Мелькура, который, был подвержен этой слабости не менее всякого другого» (К, 15), а после признания, что представление юного героя «о женщинах было насквозь ложным» идет длинное отступление о нравах века, отношениях между полами и понимании любви в свете (К, 15 - 16). Подобные переходы можно встретить почти на каждой странице текста, для которого характерно не только наличие имен героев, но и частое использование безличных конструкций: местоимения «on»; неопределенного артикля, сопровождающего лексемы «мужчина» и «женщина» и который отсылает к любому представителю данного рода или определенного артикля, имеющего генерализирующее значение. Таким образом, повествование в романе строится следующим образом: конкретный факт ведет к общему рассуждению либо общее рассуждение подтверждается примером из жизни юного Мелькура.
Показательно и то, что в первой части названия появляются слова «сердце» и «ум», то есть речь пойдет о внутреннем мире человека, а не о внешних событиях, и этот внутренний мир оказывается не менее насыщен, сложен и противоречив, чем ход истории, в «сердце» и «уме» происходят не менее кровопролитные баталии, не менее опасные интриги, чем при королевском дворе: перед нами углубленный психологический анализ, история личности героя, которая представляет не меньший интерес, чем история страны и эпохи.
Повествование от первого лица убеждает в подлинности чувств и переживаний и дает возможность показать изменения, произошедшие в душе героя, его воспитание, благодаря использованию «двойного регистра»: наряду с наивным юным героем в романе участвует и опытный либертен. Рассказчик в романе Кребийона стремится, прежде всего, высказать свое отношение к событиям и научить других на своем примере, он смотрит на себя с расстояния прожитых лет и опыта и представляет собой не меньшей, если не больший, интерес, чем юный герой, как это было, к примеру, в «Мемуарах» кардинала де Реца.
Однако «голос» Мелькура постоянно сопровождается «голосом» госпожи де Люрсе, и к этому роману вполне можно применить выражение Ж.Руссэ, назвавшего другой роман писателя, «Письма маркизы де М*** графу де Р***», «дуэтом для одного голоса» [4]. Когда речь заходит о госпоже де Люрсе, то автор использует такие глаголы, как «подумала», «решила», «хотела», «притворилась», «была убеждена», «рассчитывала» и т.п. Мы знаем также, какие чувства она испытывала: была ли довольна, взволнована, нетерпелива и т.п. Такое глубокое проникновение в душу другого, тем более женщины, объясняется тем, что, повзрослев, Мелькур, следуя советам Версака, настолько хорошо изучил их, что теперь он видит женское сердце насквозь и, анализируя прошлое, понимает, что испытывала и чем руководствовалась в своем поведении госпожа де Люрсе. То есть, вскрывая мотивы поведения женщины, Мелькур предстает перед читателем таким, каким он стал, в отличие от того Мелькура, для которого женщины и любовь были тайной за семью печатями. Как правило, различие между героем и рассказчиком устанавливается благодаря «двойному регистру» - повзрослев, видишь ошибки юности, анализируешь прошлое. Но опытный Мелькур предстает перед нами не только когда оценивает свою собственную юношескую наивность, но и, прежде всего, когда анализирует поведение госпожи де Люрсе. Таким образом, хотя роман охватывает лишь несколько дней из жизни юного героя, но благодаря «двойному регистру» и «второму голосу» госпожи де Люрсе читатель понимает, что Мелькур превратился в настоящего либертена.
Роль госпожи де Люрсе в формировании юноши подчеркнута тем, что собственно действие в романе начинается с диалога двух героев и завершается также их диалогом. Подобное кольцевое построение не только отводит госпоже де Люрсе особую роль, но и позволяет понять, что 13 дней изменили Мелькура - он уже не столь наивен и неопытен. Кроме того, в заключительной беседе героев мы видим события со стороны госпожи де Люрсе, ее взгляд на происшедшее. Техника множественности точек зрения придает субъективному повествованию многогранность и объективность. К тому же, монолог госпожи де Люрсе оказывается чрезвычайно важен для воспитания юного Мелькура. Сравним поведение героя в этих двух сценах.
Оставшись впервые наедине с госпожой де Люрсе, Мелькур повержен «в трепет», его бросает «в дрожь», он «в замешательстве» не может «вымолвить ни слова», его ничто «не ободряет», никто «не может прийти на выручку» (К. 24). Предположение госпожи де Люрсе о том, что есть, вероятно, «женщина, которой /он/ хотел бы объясниться в любви», еще больше смущает юношу, он окончательно «теряется», не находит «сил ответить», его взгляд не смеет «остановиться» на ее лице, он боится, что «она заметит /его/ смятение» и лишь вздыхает. После косвенного признания в своей любви (на открытое Мелькур так и не отважился, и, если бы не активность и хитрость госпожи де Люрсе, вероятно, вообще не решился бы открыть ей свою любовь), его осаждают «самые противоречивые чувства», он боится, «едва ворочает языком от страха», а после разговора «предается своим мрачным мыслям» и сидит «в своем углу» почти без движения, в той позе, в какой его покинула госпожа де Люрсе. Страх и смущение - эти два чувства владеют Мелькуром, лишая его дара речи: говорит, в основном, госпожа де Люрсе, Мелькур же изредка осмеливается «ответить» - именно этот глагол встречается чаще всего на 10 страницах (К, 24-33). Госпожа де Люрсе начинает разговор и заканчивает - ей принадлежат первые и последние слова в сцене. То есть, госпожа де Люрсе, женщина опытная и умная, ведет игру по своим правилам, а Мелькур лишь пассивно выполняет то, чего от него и ждут.
В заключительной сцене романа Мелькур уже оказывается способен на хитрость, чтобы остаться наедине с госпожой де Люрсе: он возвращается в гостиную, когда все разошлись, застает хозяйку в одиночестве и врасплох - она не ожидала его возвращения и удивлена ему. Мелькур поначалу теряется, но быстро обретает «твердость», необходимую, чтобы выйти из положения, в которое он попал «по своей вине», при виде ее он испытывает «досаду» и «удовольствие» от возможности «унизить ее» (К, 238). Он «насмешлив», говорит «с угрозой» и «гневом», сам «удивляется своей дерзости» (К, 242). Смущение и страх первой сцены уступают место дерзости и напору. Он переходит в наступление, как это подтверждают и сопровождающие его речь глаголы: «сказал», «продолжил», «возразил», в то время как госпожа де Люрсе теперь лишь «отвечает». Таким образом, роли переменились: Мелькур становится активен, именно он ведет сцену по своим правилам, а госпожа де Люрсе на первых порах вынуждена подчиняться. Но силы еще слишком не равны, чтобы перевес оставался долго на стороне юного Мелькура: хотя он и очень изменился за прошедшие дни - он сам говорит о своей былой робости и неопытности - однако, еще не настолько, чтобы одержать верх над столь сильным противником: госпоже де Люрсе удается привести его в волнение, после того, как она, со своей стороны, пересказывает ему произошедшее, он начинает «запинаться», теряется, сам «не знает, что говорит» (К, 247), и, в конце концов, чувствует себя «посрамленным» «простофилей». Он совсем близок к тому, чтобы снова полюбить ее, однако, он уже сознает, что она волнует лишь его «воображение», но не чувства. Он удивлен произошедшей перемене, поскольку, как замечает опытный рассказчик, в то время еще не знал «как я тщеславен и ревнив и как сильна власть этих двух страстей надо мной» (К,257). Любопытно, что и первая и последняя сцены имеют один и тот же финал: на следующий день Мелькур отправляется к госпоже де Люрсе (К, 38, 259), но в конце романа к ней решает идти уже новый Мелькур, уверенный в себе и в своих силах, усвоивший на практике уроки Версака, понявший, что для того, чтобы встречаться с женщиной, совсем не обязательно любить ее.
Между первой и последней сценой романа проходит всего две недели, но как велика их роль в жизни Мелькура, как они переменили его отношение к женщинам, как многому научили!
В первой беседе героев, речь о которой шла выше, проявляются характерные особенности построения сцен в романе Кребийона: прямая речь чередуется с размышлениями персонажей - Мелькура и госпожи де Люрсе, а факты частной жизни героя - с общими рассуждениями. Нарисовав яркую сцену, изобразив поведение, Кребийон часто заключает: «весь вечер прошел подобным образом», используя далее глаголы в итеративном прошедшем времени (Imparfait), подчеркивающие повторяемость действий. Такое чередование двух основных повествовательных скоростей - сцены и краткого изложения, «зрелища» и «сообщения» (Ж. Женетт) - с одной стороны, позволяет увидеть героев как на театре, услышать их голос, а с другой, ускорить повествование, выделить наиболее важные моменты. Отметим, что Кребийон мастерски использует все пять возможных скоростей повествования. Кроме уже названных сцены и краткого изложения, он прибегает к эллипсису; он часто замедляет рассказ, стремясь отметить все оттенки чувств и нюансы поведения героев, например, состояние Мелькура во время первой беседы с госпожой де Люрсе, его встреча с незнакомкой в Опере и т.п.; не редки и остановки в повествовании, когда действие замирает, уступая место портретам и рассуждениям. Автор постоянно чередует внешние события с внутренними размышлениями, показывая, как этот период «инициации» определяет всю дальнейшую жизнь Мелькура, делает его таким, каким мы его видим благодаря «двойному регистру»: дальнейшие события не представляют особого интереса, поскольку схема поведения героя уже четко определена.
Время действия романа - всего лишь две недели, и в этом Кребийон отходит от существовавшей, как в романах, так и в мемуарах, традиции изображения нескольких лет жизни героя, но для юного Мелькура эти две недели, как Фронда для кардинала Реца или Бюсси де Рабутена: важнейший этап определивший всю дальнейшую жизнь, с той лишь разницей, что все изменения происходят во внутреннем мире героя, в сфере интимной, а не общественной.
Еще одной характерной чертой является четкое деление на день и ночь: после наполненным событиями днем идет ночь, посвященная размышлениям, переживаниям, терзаниям, по поводу того, что ей предшествовало (С, 86, 88, 103, 164, 202).
Светское общество - не только фон, на котором разворачиваются события, но и активное действующее лицо, формирующее героя. Роман Кребийона - роман камерный, место действия в котором ограничено светскими гостиными, а в тех редких случаях, когда герой попадает на открытое пространство - в Оперу или Тюильри, - мы по-прежнему видим лишь его ближайшее окружение. Точно так же, как в романе общее чередуется с личным, сцена - с кратким изложением, а день с ночью, в нем чередуются интимное и публичное - разговоры с глазу на глаз и светские приемы. Четыре раза герой оказывается наедине с дамой, одной и той же - госпожой де Люрсе: первый раз она ловко задерживает его под предлогом отсутствия кареты, но он глупо упускает представившуюся возможность, в последний раз он сам оказывается способен на хитрость и возвращается после ухода всех гостей. Первое свидание происходит в конце первой части, второе и третье - в середине второй, а четвертое завершает роман, что позволяет отчетливо увидеть те изменения, которые происходят с героем.
Эти свидания дают возможность зрелому Мелькуру посмотреть со стороны как на самого себя, так и на госпожу де Люрсе, читатель видит все как глазами неопытного юноши, так и глазами опытного либертена: то, что юный герой принимает за скромность и стыдливость, зрелый мужчина называет ухищрениями и расчетом.
Госпожа де Люрсе и Мелькур имеют возможность беседовать с глазу на глаз и в окружении других, как, например, во время «большого съезда гостей» у его матери, когда они вдвоем отказываются от игры в карты (К, 24). Хотя юный Мелькур давно мечтает «о чем-нибудь подобном», но это уединение повергает его «в трепет», он в ужасе от того, что никто не может прийти ему на выручку, и в замешательстве хранит молчание. На следующий день Мелькур идет к госпоже де Люрсе намеренно поздно, надеясь, что либо не застанет ее дома, либо найдет у нее многочисленное общество, как и случается (К, 38). Присутствие гостей радует его, так как мешает продолжить трудный для него разговор (К, 40). При следующей встрече спустя три дня в гостиной матери героя госпожа де Люрсе решает взять инициативу в свои руки, она решительно уводит его в другую комнату, он же следует за ней со смущением. Сказав, по ее мнению достаточно, чтобы юноша мог догадаться о чувствах, она внезапно покидает его, а во время вечера не раз дает понять, что «в сутолоке света два любящих сердца с трудом могут изъяснить друг другу свои чувства. Всякий бы догадался, что надо просить свидания» (К, 59). Но Мелькур - не всякий, и в итоге госпожа де Люрсе сама назначает ему свидание, на которое он, убедившийся после встречи с незнакомкой в Тюильри, что может любить лишь ее, опять специально приходит слишком поздно, надеясь застать многочисленное общество. Но увлеченность Мелькура вспыхивает вновь, он просит госпожу де Люрсе побеседовать с ним, и опять она сама придумывает, как это можно устроить. Оставшись наедине с госпожой де Люрсе, Мелькур по-прежнему «глуп и слеп» (К, 93), ее же сердит его «непонятливость», она досадует на «смешное положение, в которое /он/ ее ставит» и все больше дивится, что «можно быть таким дураком» (К, 94). Мелькур покидает ее в «убеждении, что нужно, по крайней мере, еще шесть таких свиданий, чтобы только начать догадываться, как все это понимать» (К, 4).
Однако шести свиданий не понадобилось, достаточным оказалось одной беседы с Версаком, который открывает глаза Мелькуру на «истинную добродетель» госпожи де Люрсе и меняет его отношение: он идет к ней, уже надеясь застать ее одну, но к его досаде она принимает «докучных посетителей» (К, 105), среди которых все тот же Версак.
Герои ненадолго остаются одни, и хотя госпожа де Люрсе уже больше не внушает Мелькуру «ни любви, ни уважения», она ему кажется по-прежнему желанной, тем более, что он ее уже не боится (К, 110): он решителен, смел, дерзок и даже развязен, но еще слишком неопытен, чтобы одержать столь легкую и быструю победу. Поведение его изменилось, но изменения эти лишь поверхностны, они еще не проникли вглубь его натуры.
Когда на следующий день Мелькур заезжает за ней, чтобы ехать вместе к г-же де Тевиль, он сдержан, почтителен и угрюм, что госпожа де Люрсе приписывает чарам госпожи де Сенанж, не догадавшись об истинной причине - Гортензии, которую юноше не терпится увидеть.
Наконец, последняя встреча, когда уже Мелькур начинает ревновать госпожу де Люрсе к маркизу, проявляет находчивость и хитрость, чтобы остаться с ней с глазу на глаз, и добивается успеха.
Таким образом, в начале романа герой боится остаться наедине с госпожой де Люрсе, поскольку не чувствует себя уверенным, не знает, что сказать и сделать, окружение других людей спасет его от интимного общения с женщиной, к которой он продолжает стремиться, хотя уже понимает, что не любит. Во второй части он становится более смелым и уверенным, общество уже начинает мешать ему, хотя он все еще остается слишком неопытным. Наконец, в финале романа он уже без посторонней помощи способен остаться наедине с женщиной, он не только смел и дерзок, но и чувствителен и нежен, что позволяет ему одержать полную победу над госпожой де Люрсе. Интимные встречи героя с госпожой де Люрсе, продуманно распределенные по всему тексту, придают композиции романа стройность и четкость, позволяют ясно увидеть изменения, происходящие с Мелькуром.
Не вызывает сомнений, что разговор - основной принцип построения романа Кребийона [5], но представляется, что взгляд играет не меньшую роль, чем слово в романе: взглядами обмениваются, когда нет возможности говорить; взгляд выражает то, что нельзя высказать; взгляд лучше и быстрее слов выражает чувства. «Приковать взор», «не сводить глаз» - глагол «fixer» чаще всего использует автор в сочетании с существительными «взгляд», «глаза» (С, 79, 81, 87, 89, 97, 245). Госпоже де Люрсе достаточно долго и внимательно посмотреть на Мелькура, чтобы понять, что происходит у него в душе (С, 87), так же как и он, глядя на нее, видя ее нежные и живые глаза, читает в них любовь (С, 126), а поймав взгляды между Гортензией и Жермеем, угадывает между ними любовную страсть (С, 92). Хотя госпожа де Сенанж ничего не говорит о том впечатлении, которое произвел на нее Мелькур при первой встрече, ее взглядов вполне достаточно, чтобы понять ее чувства (С, 145). Увидев в опере прекрасную незнакомку, юный герой старается «подметить и истолковать каждый ее взгляд», он так «упрямо» не сводит с нее глаз, что она замечает это и, в свою очередь, смотрит на него: «не знаю, что сказал ей мой взгляд, - признается он, но она отвела глаза и быстро покраснела» (К,43). Мелькур и Гортензия смотрят друг на друга, чтобы понять, что происходит в их сердцах (С, 159), в ее глазах герой пытается прочесть свою судьбу (С, 198). Их любовь, высказанная не словами, но глазами, остается до конца романа чувством интимным, глубоким, скрытым от посторонних глаз, в отличие от увлеченности героя госпожой де Люрсе, имеющей лишь внешнее, поверхностное выражение. Глаза отводят, опускают и не поднимают; когда нет возможности говорить, их не сводят с объекта страсти (С, 81, 111, 112, 143, 159); для того чтобы поднять глаза и посмотреть на женщину, нужно не меньше мужества, чем для того, чтобы подойти и заговорить с ней (С,110, 163, 229).
Любовь вспыхивает в сердце Мелькура при первом же взгляде на незнакомку, описывая ее своей матери, он особое внимание уделяет ее глазам: «Ах, это самые прекрасные глаза! Самые нежные! Самые трогательные!» (С, 165), а собеседница Гортензии во время подслушанного Мелькуром разговора в Тюильри, напоминает девушке о ее стремлении «смотреть на незнакомца» (С, 106).
По взглядам можно судить и об изменениях в отношениях между героями. Так, когда Мелькур упустил возможность встретиться с госпожой де Люрсе наедине и пришел слишком поздно, она встречает его холодно, едва подняв глаза, он отмечает, что она оделась так, «чтобы вид ее привлек мой взор и мое сердце» (К, 74). Когда она подходит к нему, он отмечает, что в глазах ее сияет «какая-то невыразимая, трогательная нега» и не может смотреть на нее «без какой-то особенной нежности» (К, 75). Наконец их взоры встречаются, и «томное сияние ее глаз» проникло в его сердце. Заметив произведенное впечатление, госпожа де Люрсе «подарила /ему/ полный нежности взгляд», потом, сделав вид, что целиком поглощена своим вышиванием, она «не подняла глаз», когда он подошел к ней, затем посмотрела на него «как бы робея». Некоторое время они сидят, не говоря ни слова, но «неотрывно глядя друг на друга» (К, 77), и, наконец, опьяненный своей победой, Мелькур садится так, чтобы все время видеть госпожу де Люрсе, он не сводит с нее глаз, она тоже бросает на него «взоры, исполненные любви и неги» (К, 78).
Во время последнего свидания с госпожой де Люрсе глаза ее смотрят на Мелькура с нежностью, говорят о ее любви; когда она замолкает, она не перестает внимательно смотреть на юношу, стараясь проникнуть в глубину его души, распознать, какие чувства он испытывает (К, 248 - 249). Она опускает глаза «словно стыдясь своего признания» (К, 255), он же мягко заставляет посмотреть себе в глаза, и они долго глядят друг на друга. Взгляд, идущий прямо в сердце, дополняет слова, придает им особый смысл, раскрывает потаенные чувства.
Роман Кребийона построен на постоянном чередовании общего и частного, внутреннего и внешнего, интимного и публичного, что и делает эти 14 дней из жизни героя столь насыщенными и важными для его формирования, дает возможность показать не только историю одного Мелькура, но «заблуждения сердца и ума» любого молодого человека, изобразить не только прошлое героя, но и его настоящее и будущее.
 

Литература

1. Назовем для примера лишь несколько работ: Rustin J. Le vice à la mode. - P., 1979; Sturm E. Crébillons fils et le libertinage au dix-huitieme siècle. - P., 1970; Funke H. Crebillon fils als Moralist und Gesellschaftskritiker. - Heidelberg, 1972; Delon M. Le savoir-vivre libertin. - P., 2000; Разумовская М.В. Становление нового романа во Франции и запрет на роман 1730-х годов. - Л., 1981; Забабурова Н.В. Французский психологический роман. - Ростов, 1992; Пахсарьян Н.Т. Генезис, поэтика и жанровая система французского романа 1690 - 1760-х годов. - Днепропетровск, 1996; Лукьянец И.В. Французский роман второй половины ХVIII века. - СПб., 1999.

2. Хотя в настоящее в названии романа сохраняется лишь первая его часть «Заблуждения сердца и ума», в изданиях ХVШ века было принято полное название (1736, 1739, 1748, 1751 и т.д.).

3. Кребийон-сын. Заблуждения сердца и ума. - М., 1974. - С. 15. В дальнейшем ссылки на это издание см. в тексте (К). Если русский перевод не точно совпадает с оригиналом, ссылки даются по изданию: Crébillon fils. Les égarements du coeur et de l’esprit. - P., 1985 (С).

4. Rousset J. Un duo pour voix seul. // Crébillon fils. Lettres de la marquise de M*** au comte de R***». Lausanne , 1965. - P. 9 - 23.

5. Dagen J. Notes // Crébillon fils. Les égarements du coeur et de l’esprit. - P., 1985. - P.251.

Источник текста - Французская литература XVII-XVIII вв. Сайт Натальи Пахсарьян.